Мысль пронеслась мгновенно, это показалось странным, он взял себе на заметку. Но сейчас его волновало другое. Ребятки стояли как статуи и сверлили его не моргая. Ивана бесило, что они сморят, как на зверька в зоопарке. Он поднялся на ноги и хотел уже спросить, какого черта вытаращились и не хотят ли убраться.
Тем временем один из надзирателей стал открывать дверь, а другой жестом предложил ему выйти. В первый момент Иван не поверил и напрягся. Надсмотрщик повторил жест и уже стал проявлять признаки нетерпения. Не хотелось выходить, несмотря ни на что, камера ощущалась островком безопасности, но он все-таки вышел. Двигался осторожно, внимательно следил за обоими.
Конечно, шанса разжиться оружием и сбежать ему не дали. Вывели в коридор, а дальше пришлось куда-то идти по галерее до ближайшей лестницы. Потом спустились вниз в центральный проход и еще какое-то время шли по проходу, который теперь больше напоминал тоннель, пока не уткнулись в металлические ворота.
Как в метро, подумалось ему.
Ворота отворились с шипящим звуком, и его втолкнули внутрь. Чего он не ожидал, что здесь внутри окажется огромный спортивный комплекс. Иван не сразу понял, чего от него хотят. Но когда получил небольшой заряд молнии, все дошло мгновенно.
Ему устроили пробежку.
Бегать он любил. Всегда бегал по вечерам, Обязательно нарезал хотя бы пару кругов перед сном по району. В охотку мог и днем, и утром, в любое время. Но то, что ему устроили тут - это ни в какие рамки. Бежать приходилось на пределе сил. Стоило чуть сбавить темп, сразу же получал разряд. И главное - когда знаешь, сколько тебе бежать, как-то рассчитываешь силы. Сейчас Иван уже не помнил, сколько кругов пробежал, он просто потерял им счет. Все превратилось в какой-то нескончаемый марафон, легкие горели, мышцы рвались, уже и второе, и третье дыхание прошло. Такого даже в курсе молодого бойца не было. Казалось, давно уже двигается не он, а какой-то робот.
В какой-то момент просто отрубился и упал без чувств.
Все.
Слышал шаги, как к нему подошли, но не было сил открыть глаза. Плевать на все подумал Иван. И тут ему вкололи что-то в бедро. Боль была такая, что даже в таком обессиленном и истощенном состоянии, когда казалось, его не сдвинет с места ничто, он согнулся пополам и заорал на них матом.
А потом вообще случилось странное. Мышцы как будто взорвались силой. Вот это был допинг! То, что он бежал до сих пор, было ерундой, теперь он несся как ветер и, наверное, если бы его не остановили, бегал бы еще и еще. Сила бурлила в нем, а в голове зрел план, он уже прикидывал, как бы вырубить этих двоих...
Но раньше вырубили его.
В шею вонзился дротик. Сил хватило на секундное сожаление об упущенных возможностях, а потом его накрыло темнотой.
Пробуждение состоялось уже в своем «люксе».
Тишина, вокруг никого. Под закрытой решетчатой дверью валялся пакет сухого пайка. А он лежал на боку головой в сторону унитаза. Иван это обнаружил, только приоткрыв глаза. Виски сжимало дикой болью, а когда сел, почувствовал приступ тошноты.
То-то его на бок положили, уроды. Чтобы если что, блевотиной не захлебнулся. А к унитазу поближе, значит, чтобы легче было убирать. Большие шутники эти «архангелы», мать их, была первая мысль. А вторая была матерная.
Неизвестно, что ему вкололи, но отходняк от этого дерьма был жесткий. И не понять от чего, от допинга или от того транквилизатора, который ему потом вкололи. Он подозревал, что все же от допинга. Потому что обрывками помнил с какой скоростью бегал и как долго. Каждое шевеление давалось через боль в мышцах.
В конце концов он заставил себя кое-как сдвинуться с места. Ползком, на карачках до унитаза, и там, преодолевая омерзение, он на него все-таки сел. Презрение к себе потом было полное. В последний раз он так отвратно себя чувствовал, когда нажрался на свадьбе у двоюродного брата полтора года назад. Но там хотя-бы проснулся в борделе. Не то чтобы идеальное место, но не в камере.
Потом открыл кран и жадно присосался к воде. Пил много, впрок. Когда наконец полегчало, обмыл лицо и руки. Оглядел себя: пропотнюченный, да еще пыль поверх налипла. С чувством брезгливости он начал стаскивать с себя футболку. Он и представить не мог, что это будет мучительным и сложным испытанием, так все тело болело и отказывалось работать. Дома то он душ принимал по два раза на дню, бывало что и того более. А тут...