Сорокапятилетняя женщина недоумённо смотрит на меня, переглядывается с мужем, застывшим с ботинками в руках и пальто, переброшенным через руку, и словно бы вместе со мной удивляется этому высокопарному обращению:
– Што-о?
– Пожалуйста, снимите свой шарф, – повторяю так, словно ярость вот-вот выплеснется из меня лавой и испепелит всё вокруг.
Да, я понимаю, что несколько превышаю свои полномочия. Обычно я не делаю этого, однако сегодня будто чёрт меня дергает за язык, торопит к увольнению за лишнее рвение. Спасибо, что коллеги сдерживают провокационные улыбки, иначе к одинокой волне недовольства присоединились бы сочувствующие. Сегодня я герой дня – сошедший с ума профайлер, готовый раздеть пассажиров, проходящих предполётную проверку, до трусов.
– Это безобразие, я буду жаловать руководству! – муж пассажирки меняется в лице, я успеваю прочесть на нём микровыражение – страх разоблачения вкупе с гневом на кого-то, не меня. Но мужчина справляется с собой, отводит взгляд и начинает яростно обуваться, багровый от гнева.
– Пожалуйста, просто снимите свой шарф, госпожа. Разрешите, я вам помогу? – я снова говорю настырно и делаю угрожающий шаг вперёд, протягивая руку
Дама с вызовом дёргает, развязывая, шарф, уродливой бабочкой-молью украшающий шею, в бешенстве смотрит сначала на меня, потом на мужа, но тот продолжает обуваться.
Под шарфом – безвкусное колье из крупных кусков бирюзы. На вид похоже на дешёвую голубую пластмассу, и всё же что-то во мне удовлетворённо ёкает, кровь отливает от лица и возвращается. Сквозь шум в ушах Некто, очевидно, всё тот же Оле Лукойе, выносивший мне мозг всю ночь, говорит: «Бери его!».
Четыре часа назад, до пробуждения, мне напомнили любимый сериальный кошмар, его особенностью на этот раз стал некоторый забавный нюанс, видимо, старичок Лукойе решил для разнообразия свой аспидно-чёрный зонтик поменять на чёрный в крапинку. Надоевшая до чёртиков одна персона (Встретить бы в реале и повыдергать то, что нас связывает: чтоб не снился больше!), этот… нехороший человек крутил перед моим носом книгу Алана и Барбары Пизов, самое попсовейшее из наипопсовейших руководств по выявлению лжи в поведении близких. Как будто дед Лукойе намекал, что дело мне предстоит плёвое, мол, только держи глаза шире. И я держала…
А вот теперь… О, да, я хочу, я сделаю это – заберу колье фирмы «Начхань»! И в самый ответственный момент, проснулся Скептик-Ангел-Хранитель. Ну да, он у меня сова, открывает глаза, когда уже занесла ногу над пропастью… Этот внутренний голос Скептика цокает неодобрительно – боковым зрением вижу, что за моей спиной коллеги приостановили проверку, и теперь перед интраскопом топчется два десятка разутых людей.
– Что происходит? – ко мне подходит коллега, шутливо прозванный Онотоле за всезнайство и умение быстро испортить настроение своим занудством. Кажется, только я осмеливалась противостоять его монологам, в которых неизменно евреи оказывались виноватыми во всех мировых бедах и его, личных, в том числе. Поэтому, оказавшись свидетелями моего безумия, коллеги только наблюдали, боясь вмешаться, но не Онотоле, терпение которого на меня не распространялось. Ненавижу совпадения наших с ним смен. Например, сегодня, закадровая шутка Онотоле о том, что у меня ПМС и мне срочно нужны бриллианты, стала мемом. В первые рабочие полчаса профилирования я придирчиво осмотрела багаж человека с массивной печаткой на безымянном пальце, попросив снять это кольцо, – и понеслось… Третий час меня подзывали каждый раз, когда появлялась пассажир с мало-мальски дорогим украшением – от незатейливого кулона на золотой цепочке до магнитного браслета от повышенного давления.
И всё-таки это бирюзовое колье обнаружила я сама! Спрятанное кокетливым шарфиком. Естественно, в мои стороны полетели тонкие улыбки, настолько тонкие, что им позавидовала бы сама донна Мона Лиза, а в самый критический момент Онотоле готов был выдать что-нибудь остроумное, но побоялся скандала, ведь репутация «Аэрофлота» прежде всего.
– Спасибо за понимание. Теперь, госпожа, простите, будьте добры, снимите украшение, это формальность, извините ещё раз за беспокойство.