Пока я думала, мы успели зайти в какое-то невзрачное бежево-серое здание, каких у нас полгорода, блондин успел о чём-то вежливо поговорить с консьержем и, вот, кхем, душой чувствую, что без обсуждения моей персоны не обошлось. Надеюсь, меня представили племянницей, а не кем-нибудь ещё. А вообще, плевать, если честно.
Подъезд был совершенно обычным, в меру замусоренным, в меру обрисованным. Честно говоря, от логова шпионов я ожидала большего. Ах да, они не шпионы, они свидетели. Но я лелеяла призрачную надежду на что-то очень необыкновенное в жилище этих не менее необыкновенных парней. Каким же было моё разочарование, когда это оказалась совершенно обыкновенная, типовая квартира, с невзрачными светлыми обоями. Уютно, конечно, но совсем не впечатляет. Эх, намечтала себе уже чуть ли не пещеру Бэтмена.
Меня отправили сразу в ванную – мыть руки. Когда же я пришла на кухню, увидела немного не то, что ожидала. Да и вообще как можно было предвидеть, что Станислав, этот серьёзный, молчаливый, даже в чём-то холодный, человек будет стоять в фартуке перед плитой и что-то разогревать? Дарий же увлечённо накрывал на стол, делая это ловко и уверенно, явно не в первый раз и с удовольствием.
– Вот что жизнь холостяцкая с людьми делает, – я покачала головой, а после расхохоталась, плюхнувшись за стол.
Предложила было парням помощь, но они тут же отказались. Похоже, каждый привык делать своё дело сам. Но неловко как-то, когда два мужчины что-то делают, а я сижу и просто смотрю на это. Нет, кому-то бы бесспорно понравилось, но я выросла в той семье, где работают вместе и отдыхают тоже вместе, так что в каком-то роде для меня это было дико.
К моему счастью, парни действительно занимались работой по дому не в первый и даже не в десятый раз. За то время, пока я успела обдумать природу их поведения и придти к выводу, что ничего я ещё о них не знаю, на стол уже успели накрыть, а меня Дарий тряс за плечо с таким замученным лицом, как будто делает это раз в сотый:
– Кира, отзовись, пожалуйста. Ну, Кира, не шути так.
– Что? Руку решил мне оторвать? – он тряс с таким усердием, что плечо уже ощутимо побаливало.
– Вообще-то, я просто хотел предложить тебе начать наконец-то есть. О каком «ни о чём особенном» ты задумалась на этот раз?
– Вообще-то, о том, что я совершенно ничего о вас не знаю, добродетели мои. Имена, да и только.
– Да, недочёт вышел, – Дарий задумался, садясь за стол. На этот раз, кстати, они сели не чётко напротив меня, а так, что мы теперь друг от друга почти на одинаковом расстоянии. И даже приятно как-то, будто в семью свою приняли, не ставят себя в противовес мне.
– Так, может, не я вам, а вы мне что-то расскажете?
Парни переглянулись, и Стас высказался за двоих:
– Давай мы лучше тебе экскурсию в управление устроим? Как раз у нас заказ есть в нужное здание.
– Да, давайте, – в управление очень хотелось. Ни сколько из любопытства, сколько чтобы получить доказательство того, что всё, что рассказывают парни – не сказка.
– Но сперва мы поедим, поговорим, поспим, а после уже всё остальное, – воодушевлённо перечислил Дарий.
– Странный у вас график какой-то.
– Какой есть. Приятного аппетита.
За едой болтали ни о чём. Все мои попытки что-то выспросить или разузнать пресекались на корню, да я, в общем-то, не очень старалась, потому что у нас и дома как-то не принято о плохом за едой. За едой можно только о хорошем. Вот мы и обсуждали мою академию и курьерскую работу парней. Я рассказывала весёлые случаи, например тот, когда из-за неправильной трактовки одного слова мы чуть не искривили значение всего текста. Парни рассказали, как когда-то им поручили доставить одной состоятельной даме необычный подарок на День рождения. И был этим необычным подарком щенок йоркширского терьера. Когда Дарий перечислял разрушения, которые нанесла эта крохотная собачка, оставшись одна в машине на каких-то пять минут, я подумала, что собак там должно было быть как минимум шесть. Но парни уверяли, что была одна, просто вредная. Во всех смыслах.
В итоге весь поздний завтрак, плавно переходящий в обед, мы хохотали, веселя и себя, и друг друга. И я только сейчас поняла первую часть фразы кого-то очень известного о том, что друг появляется в веселье, а проявляется в горе. Мне кажется, в этом веселье у меня появилось не просто два новых друга, а два брата. Совсем не идеальных, со своими недостатками, но и со своими достоинствами – самых обычных старших брата.