– Понимаешь, она всю жизнь страдала от одного мужчины, а я обрекла его на страдания от другого. Ну, может, не страдания, но, наверное, она хотела какое-то время отдохнуть от этого. Мне всегда кажется, что она не счастлива. И это уже не из-за отца, а из-за меня. И поэтому я пообещала её защитить по мере сил. И… и после этого обещания я стала новой Кирой. Ну, не сразу, а постепенно, конечно.
Я вздохнула.
– Но об этом я вам расскажу не сегодня.
– Хорошо. Кира, скажи, а в какой цвет ты хотела бы покрасить волосы?
Я опешила от такой смены, было даже обидно от того, как просто парни съехали с темы. Я тут им душу открываю, а они…
– Кир, мы всё понимаем, но мы тебе не дадим просто плакать целыми днями. Да, тебе нужно выговориться, мы тебя выслушаем и выслушали, но стоит тебе зациклиться на этом, как ты уже не вылезешь из депрессии. Поэтому у нас будет очень, очень много работы. Итак, какой цвет?
Я уже привыкла к тому, что часть из того, что они говорят, я понимаю с некоторым опозданием, потому просто вспомнила, в какой цвет я ещё не красилась в своей бурной молодости, которая продолжается и сейчас и в которой надо попробовать всё:
– Светло-русый. Только не блондинка, а именно светло-русый.
Дарий расхохотался, выпуская меня из объятий.
– Почему-то, я так и думал. Ты же, кажется, только в этот цвет не красилась?
– Всё-то вы обо мне знаете. Хочу что-то узнать о вас.
– Потом. Мы обязательно расскажем, а сейчас марш переодеваться. Твой чемодан в прихожей, можешь выбрать любую комнату, их всего две.
– Погодите. Но ведь есть какая-то гостевая? Или я должна занять комнату одного из вас?
– Кир, когда мы покупали квартиру, мы как-то не рассчитывали, что у нас будешь ты. Эм, в смысле ученицы.
Интересно, мне одной это прозвучало так, как будто я их ребёнок? Мило так. Потому я и засмеялась, но старалась не обидеть парней в лучших чувствах.
– Спасибо, – сказала и пошла, взяла чемодан и пошла выбирать комнату.
Вот тут я и ожидала увидеть разницу между парнями. Осторожно вошла сперва в первую, а после и во вторую комнату. И вот тут меня снова подвела моя фантазия. Я придумала себе, что в комнате у Станислава будет чуть ли не опочивальня британского лорда, а у Дария, ну, у Дария просто комната. А оказалось, что комнаты парней почти ничем не отличались. Просто стол, стул, шкаф, кровать и ковёр. Отличался разве что цвет. Всё-таки у Дария было немного светлее. Ну, может, мне казалось.
Всё-таки, я решила остаться в комнате, которую посчитала дариевской. Не знаю почему. Уютно вообще-то, в обоих. Я в очередной раз убедилась в том, что даже если человек выглядит одним, он может оказаться совсем другим внутри. И всё чаще я думаю, что вся его молчаливость и язвительность – просто самозащита. Интересно, что с ним случилось?
Быстро переоделась в какую-то футболку с забавными танцующими скелетиками и более лёгкие штаны, потому что в доме было очень тепло. После чего торопливо вернулась на кухню.
На парни на полпути повели меня обратно в комнату:
– Пойдём пересмотрим твой чемодан. Мы пытались выбрать что-то подобное тому, что ты носишь обычно, но вдруг, не угадали.
А меня всё мучил один вопрос:
– Откуда вы всё это узнаёте?
– Хорошие вопросы задаёшь. Ты права, всякий раз, когда оппонент разочаровывает тебя свое осведомлённостью, тебе стоит узнать источники его информации, – кто бы это мог быть? Станислав подал голос.
– Помнишь, я говорил о том, что Всемирная паутина позволяет получить любую информацию? Ну так вот. Что-то оттуда, что-то из твоего личного дела. На самом деле, ничего сложного.
– Научите?
– Возможно. Но после того, как ты обучишься быть свидетелем. Свидетель наоборот должен получать знания только из своих анализаторов. У тебя десять чувств, солнце, не забывай об этом. Ты не только видишь, ты ещё и слышишь, чувствуешь запахи, можешь прикоснуться к чему-либо, попробовать на вкус, правда, это не в нашей работе нужно, термоцепция позволяет почувствовать, тёплый объект или нет, эквибриоцепция, а если нормальными словами, чувство равновесия, позволяет понять, находишься ты на земле или на корабле, может, на самолёте, кстати, очень полезная информация, – Дарий хихикнул, – ноцицепция, надеюсь, никогда тебе не пригодится, потому что это восприятие боли, и проприоцепция – осознание того, что у тебя есть руки и ноги, а так же того, где они находятся и последнее, то, с чем не стоит переусердствовать – чувство интуиции. Мир вокруг тебя даёт тебе столько информации, что не хватит всех носителей мира, чтобы её записать. Лишь от тебя зависит, воспримешь ты её или нет.