Находясь в сладкой полудрёме, чуть не проспала свою остановку, как бы ни было сложно проспать конечную, но вспомнила уже полностью героев моего сна. Девочка лет четырёх с потрясающими светлыми кудрями, но каким-то тусклым, обречённым взглядом, одетая в красивое, дороге платье, и мальчик, лет на шесть её старше, с тёмно-русыми волосами и хищным, орлиным взглядом, будто родившийся в деловом костюме. Ну, или с оружием в руках.
Только-только начала вспоминать сюжет, бредя к остановке второго трамвая, как меня кто-то окликнул:
– Кира!
Я, сделав вид, что не услышала, прибавила шаг и громкость музыки в наушниках. Отстаньте от меня, дайте пару минут, дайте всё вспомнить, а потом хоть весь вечер доставайте.
Но нет. Как всегда, когда хочешь, чтобы тебя никто не трогал, оказываешься кому-то непременно очень нужен. Вот и сейчас некто догнал и осторожно, но быстро, вынул наушкники-вкладыши из моих ушей.
– Что же ты? Вчера, когда уходила, выглядела куда как увереннее в себе и эффектнее. Быть забитой домашней мышкой тебе не идёт, да ты никогда такой и не была раньше, не так ли? – прозвучал совсем рядом знакомый, полный сарказма, голос.
Я обернулась. Слух меня не подвёл – мои вчерашние знакомые собственными нагло-насмешливой и добродушно-радушной персонами стояли буквально в метре. Меня передёрнуло от вида этих мужчин. Если от кого-то из своих друзей я ещё могла отделаться, то эти двое, как я уже успела понять, если пристали, то уже на века. Их бы таланты да в русло асфальтоукладывания. Цены бы им там не было.
– Господа, ну, я серьёзно, вы не вовремя, – меня даже не смутили их познания в моей жизни. Да что там, меня бы сейчас ничего не смутило, кроме как, пожалуй, если бы эти двое вдруг кивнули и ушли, мол, надо, так надо; так меня нудило вспомнить тот сон – зудящее чувство не покидало ни на миг.
– А что, мадемуазель, вы куда-то торопитесь? – я уже скоро начну просто по словам узнавать, кто из них что сказал. Да больше скажу, манеру менять стиль общения чуть ли не в каждой реплике я больше ни у кого не встречала, кроме как у Стаса. Именно Стаса. Он меня раздражает, и я его немного побешу. Хотя бы в своих мыслях.
– Я пытаюсь кое-что вспомнить. И вы мне мешаете, – ну а что? Правда – это всегда хорошо.
– А что вспомнить пытаешься? – тут же прицепился к словам блондин.
Пора с правдой завязывать.
– Мало вам поводов для насмешек? – со вздохом сворачиваю наушники и кладу в карман.
К слову, погода продолжала развлекаться – сегодня было на порядок теплее, чем вчера, притом, с самого утра, так что мы практически всем городом изнывали от жары в тёплой одежде, думали-то, что, как и вчера, к вечеру погода испортится.
– А не будешь такой скованной и нервной – не будет насмешек, – вырвали меня из бессмысленных раздумий. – Ну чего ты себя ведёшь постоянно, как будто у тебя бомба с таймером в сумке и её надо срочно заложить в назначенное место, иначе сама подорвёшься?
Юмор у Дария специфический, надо сказать. Но, увы, нить воспоминания была прервана, и я вряд ли сумею выудить из подсознания что-нибудь ещё. Это здорово портило настроение, оставаясь в сознании незакрытым гештальтом.
– Итак, ты по-прежнему не против попробовать себя на «этой нашей должности»? – дотошно уточнил брюнет.
– Да что-то сомневаться уже начинаю, – честно, они меня раздражают, чуть не зарычала, в который раз услышав этот вопрос. Ну, хоть без посоха пришли. Кстати: Парни, а посох куда дели? Потеряли, что ли?
Оба расхохотались, даже Стас снизошёл до манерного смеха.
– Нет, он нужен был для антуража, – просветил меня блондин. – Что-то вроде рекламы. Мол, гляди, как мы можем. Проходили с этой штуковиной весь день и ничего – никто даже пальцем не ткнул. И ты так научишься, если ещё раз повторишь своё согласие.
– Да согласна я, согласна. А будете спрашивать каждые две минуты – я и передумать могу.
Обычно, я так себя не веду. Точнее, не позволяю себе так поступать. Но сейчас почему-то настроение было до того скверным, что никакой самоконтроль не спасал, и во мне просыпалась та я, которую всё пытаюсь вычеркнуть из своей жизни.
– Ну вот, сейчас она больше похожа на ту боевую девчонку, о которой ты рассказывал, – хмыкнул Стас.
Терпеть не могу, когда меня называют «боевая девочка». Звучит почти как «боевой петух». Ну, знаете, когда-то были популярны бои между петухами, так вот их участников так называли.
– Может, вы мне, наконец-то, объясните, в чём дело? – Меня раздражало всё: то, как со мной обращались, эти бесконечные шуточки, то, как меня кормили полуправдой на любой прямой вопрос.