— Сколько человек знало про это?
— Я, двое моих коллег и мой начальник, которому я обязан, был, доложить. Подобные открытия ставятся на особый контроль и очень часто продолжение работ переносят в отдельный корпус с усиленной охраной, — дядя нервно ходил по комнате, хотя я пыталась уложить его на диван.
— Значит, исследования могли не сегодня-завтра перенести в охраняемый корпус?
— Да, — подтвердил дядя, — завтра к обеду мы должны были все упаковать для переноски.
— А почему они решили шантажировать именно вас, а не ваших коллег?
— Ключевые формулы имею только я. К тому же, как руководитель проекта, я располагаю данными работ и всех сотрудников, работающих над проектом, — дядя, наконец, сел, обхватив голову руками. — Господи, почему так жестоко?
Лена подошла к нему и начала массажировать ему плечи и шею:
— Они просто не успевали выкупить у вас материалы. На торг нужно время, а его у них как раз и не хватает.
И, помолчав, Лена продолжила :
— С минуты на минуту шантажисты должны позвонить. Я уничтожила их жучок, и это тоже заставит их поторопиться со звонком. Я хочу просить вас разрешить мне вести переговоры. Конечно, в любой момент вы сможете отстранить меня и продолжить сами, но в любом случае не отрицайте своей болезни — это заставит их более мягко обращаться и с вами, и с девочкой. Мне кажется, формулы для них жизненно важны, и они пойдут на любые уступки, чтобы их получить. Лена не ошиблась. Не успела она закончить фразу, как зазвонил телефон.
Через внешний микрофон мы с замиранием сердца слушали диалог Лены с похитителем. Говоривший явно принадлежал к тому виду «братков - боевиков», которые успешнее работают кулаками, чем мозгами. Сначала он поднял шум из-за того, что не дядя Петя взял трубку, но Лена быстро пресекла всякие попытки давления на нее и прервала его полуцензурную тираду.
— А теперь послушай меня, гоблин одноклеточный, — ее голос звучал решительно и жестко, как у командира спецназовцев. — Ты и твой начальник уложили дядю Петю в постель в предынфарктном состоянии. Если он еще раз вас услышит, попадет в реанимацию, и вся ваша операция «накроется медным тазом». А на кону не только жизнь девочки, но и твоя шкура. Так что тебе придется не только говорить со мной сейчас, но и внимательно слушать.
Передай своему начальнику, что я буду вести переговоры только с ним. И еще: если через полчаса я не поговорю с ребенком, то позвоню вашим конкурентам и расскажу им, какую аферу вы задумали за их спиной. Что будет потом, надеюсь, объяснять не надо. Первой в этих разборках полетит твоя голова. Я жду полчаса, но будет лучше, если ты не заставишь меня долго ждать.
И, не дожидаясь, пока «браток» опомнится, Лена положила трубку. Мы смотрели на нее перепуганными и ошалевшими глазами.
— Лена, ты зачем бросила трубку? — опомнился первым дядя.
— Чтобы они решили, что я сумасшедшая и поняли — их дело в такой же опасности, как и Оксанка. Не волнуйтесь: десять - пятнадцать минут, и они перезвонят.
Она оказалась права. Не прошло и пятнадцати минут, как снова зазвонил телефон. Но на этот раз звонил не наглый «браток». Чувствовалось, что говорит умный, уверенный в себе и имеющий какой-то авторитет человек. Правда, и он пытался сначала говорить с Леной с высока, однако, она и его быстро поставила на место. Дальше разговор шел как дипломатические переговоры враждующих сторон.
— Перед тем, как мы будем о чем - то договариваться, я должна услышать голос девочки, — напомнила Лена. — Более того, она должна ответить на мой вопрос, чтобы я убедилась, что это не магнитофонная запись.
— А не много ли вы хотите, милая барышня? – хмыкнул Ленин собеседник. — Ведь девочка в наших руках. И вы очень рискуете, выставляя свои условия.
— Но ненужные вам формулы у нас, и поэтому вы рискуете так же, как и мы.
Даже больше, потому что срыв операции вам не простят ни ваши заказчики, ни конкуренты, которым я могу шепнуть о вашем желании обойти их.
В трубке несколько секунд молчали:
— Хорошо. Через пять минут вы услышите девочку, – согласился говоривший. – А потом мы продолжили разговор.
С Оксанкой мы поговорили спустя несколько минут. Похоже, ей давали снотворное, потому что голос был вялым и сонным, но, главное, она была жива.
Далее Лене велели передать, что к 12 часам дня дядя Петя должен приготовить диск с результатами исследований и 2 грамма уже готового вещества. После подтверждения наличия всего этого, будет назначено место и время обмена.
– Но я же не успею! – схватился за голову дядя Петя. – И как я пронесу этот диск через охрану?
— Вам нет необходимости скачивать весь документ, — успокоила его Лена. Даже, если они пригласят эксперта для подтверждения подлинности документа, они смогут проверить только первых 5 - 7 страниц. А дальше я что-то придумаю. Но мне необходимо уйти часа на полтора: кое-что взять из дома, проверить кое — какую информацию. Если будут непредвиденные изменения, звоните на мобильный, — объяснила она уже в прихожей и, не дожидаясь лифта, побежала вниз.