Он отшатнулся и попробовал снова направить на неё пистолет, но Спиноза не собиралась давать противнику такую возможность и обрушила на него град мощных ударов. Её булава с треском врезалась в пластины панцирной брони. Люче вкладывала в движения всю свою силу и испытывала мрачную радость, чувствуя, как крозиус раз за разом попадает в цель. Навершие шипело от крови, кипящей в расщепляющем поле, но Спиноза и не думала останавливаться, оттесняя Глоха всё дальше, пока он не упёрся спиной в ту же колонну, что и раньше, шумно дыша, но по-прежнему пытаясь поднять пистолет.
Спиноза надавила навершием булавы на сжимающую оружие руку, прижав её к каменной поверхности, и резко дёрнула вниз. Издав болезненный крик, Глох разжал пальцы, и пистолет покатился в пыль. Спиноза отступила на полшага, но лишь затем, чтобы размахнуться и двумя мощными ударами крест-накрест разбить нагрудник противника и бросить того на землю, после чего она продолжила колотить его, пока кровь из сломанной челюсти не начала заливать горжет.
— Я же велела оставить её в покое! — прорычала Спиноза, занося руку для последнего удара.
Глох хотел что-то ответить, но Спиноза втопила кулак в его лицо с такой силой, что голова с мерзким хрустом запрокинулась назад, и дознаватель Рассило потерял сознание.
Разделавшись с противником, она побежала к Хазад, петляя по залу, наполненному вспышками лазеров и криками боли и гнева. Ассасин смогла уползти довольно далеко в сторону от сражения, оставив на полу длинный кровавый след. Спиноза присела на корточки рядом с ней.
— Не шевелись, — сказала дознаватель. — Справедливость восторжествует. Кроул займется этим.
Хазад усмехнулась, и только сейчас Спиноза поняла, что ассасин была тяжело ранена.
— Уже.
Она протянула дрожащие руки и схватила запястья Спинозы, сжимая их слабеющими пальцами. Её силовой меч лежал в пыли, всё ещё искря.
— Видела, как ты его отделала, — пробулькала Хазад, — как на Шобе.
После она обмякла, её пальцы разжались, а рука бессильно повисла.
Спиноза продолжала смотреть на неё миг-другой, затем обернулась.
Штурмовики Рассило всё ещё пытались самоубийственно атаковать Кустодиев, но саму леди-инквизитора нигде не было видно. Спиноза попыталась засечь её сигнал, но ей это не удалось. Рассило не было, Кроул исчез, Глох отключился, Хазад находилась при смерти. Лерментов, если он ещё жив, не имел никакого значения.
Осталась только она.
Спиноза двинулась в самую гущу сражения, не пытаясь укрыться от ярости Кустодиев. Она подняла мощность расщепляющего поля Серебряный до максимума, заставляя золотую булаву пылать так, что освещался весь зал.
— Довольно! — рявкнула она, используя полную мощь вокс-усилителей брони. — Солдаты Инквизиции, немедленно прекратить бой. Проклятье, я сказала прекратить бой!
Ещё несколько мгновений они продолжали сражаться. За это время штурмовики осознали, что никого из их господ поблизости нет, а приказ исходит от старшего по званию члена ордо. Лазерные выстрелы стихли, и в зале воцарилась звенящая тишина.
На полу лежали десятки тел. Какие-то слабо шевелились, какие-то лежали неподвижно. Кустодии в покрытых подпалинами от лазерных лучей доспехах стояли, сжимая окровавленные алебарды. Ближайший к Спинозе слегка наклонил голову и опустил оружие.
— Леди Рассило бежала, — сообщила Спиноза золотому гиганту. — Всё кончено.
Кустодий покачал головой:
— Ещё нет.
И только в этот момент дознаватель поняла, что ксенос тоже исчез. Похолодев, она озиралась по сторонам, уже начиная двигаться в сторону тёмного тоннеля.
— Где ваш командир? — торопливо спросила она у кустодия.
Страж Дворца крепко схватил Спинозу за руку, не давая ей уйти, и притянул обратно. Дознаватель обнаружила, что смотрит прямо в его непостижимую и безразличную золотую маску.
— А ты как думаешь? — спросил он.
Зловонное дыхание существа отдавало гнилым мясом. Кроул чувствовал, как когти ксеноса проникают сквозь его броню, как будто она сделана из мягкой кожи. Инквизитор что было сил ударил закованным в латную перчатку кулаком и попал противнику в висок. Вторым ударом он попытался попасть в рану, нанесённую ксеносу Наврадараном, и смог отшвырнуть его от себя достаточно далеко, чтобы отползти подальше.
Но ксенос опять бросился вперёд, скребя конечностями по каменным плитам. Револьвер отлетел слишком далеко, а гнусное существо уже снова нависло над инквизитором. Чёрные глаза блестели от голодной злобы.