Добравшись до комнаты, она активировала замок и вошла внутрь. Волоча ноги, Спиноза доползла до койки и упала прямо на грубое покрывало. На несколько секунд она позволила себе расслабиться, опустила голову на подушку и закрыла глаза.
Перед мысленным взором мелькали картинки. Она вспомнила литографии, которые Кроул забрал из логова в подулье, на которых были запечатлены кровь и истерзанные тела. Затем в памяти всплыла камера на корабле, такая же кровавая. Но в этот раз жуткие впечатления подкреплялись невыносимой вонью. Потом она увидела скрытое маской лицо Серп, блестящее от капелек жира, которые наполняли воздух на пищевом заводе, подобно туману. Следом появился Глох, вытащивший её из пропасти, затем Рассило, улыбающаяся в своих богатых и тёплых апартаментах.
«Это Терра, дитя. Когда получаешь подарок, всегда будь готова отдать что-то взамен».
Раздался звонок, вырвавший Спинозу из объятий сна, в который она постепенно проваливалась.
Дознаватель выругалась, чувствуя, как тело опять просыпается. Ей нужно было отдохнуть, хотя бы немного.
— Кто там? — спросила она.
— Если позволите, леди. Это Йессика.
Люче спустила ноги на пол и несколько раз моргнула.
— Входи.
Девушка слегка приоткрыла дверь и проскользнула в образовавшуюся щёлку. Она была такой же бледной и болезненной, как раньше, а её форма свисала с костлявого тела как с вешалки. Войдя в комнату, она замерла, смутившись. В этот раз у неё с собой ничего не было.
— В чём дело? — спросила дознаватель.
— Я думала, вы… — Она умолкла. — Вы сказали, что…
Спиноза ждала.
— У тебя всё в порядке? — наконец спросила она. — Тебя никто не обидел?
Йессика покачала головой.
— Мне нужно кое-что вам сказать. — Девушка пугливо оглянулась, как будто боялась, что их могут подслушать.
— Продолжай. Здесь никого нет.
— Он болен, дознаватель, — очень тихо прошептала служанка, — очень болен. Я разговаривала с теми, кто обслуживает его комнаты, и они показали мне, что ему готовят. Лекарства. Они сказали, что он почти ничего не ест. Только принимает лекарства. И ему становится хуже.
Спиноза внимательно посмотрела на девушку:
— Зачем ты мне это рассказываешь?
Йессика сразу же заволновалась.
— Я думала, что… — начала она, — я думала, вы хотели, чтобы я рассказала. Но я не желаю ему зла. Совсем не желаю. Те, кто прислуживают ему, тоже не желают, но они обеспокоены. Дозировки всё время растут, и они знают, что это не приведёт ни к чему хорошему. Если ему станет ещё хуже, то…
— Не станет. — Спиноза поднялась с койки, подошла к Йессике и попыталась улыбнуться. Она убрала прядь жёстких волос с грязного лица девушки. — Ты должна понимать, что инквизитор — драгоценный инструмент для Империума. Каждый стоит дороже целого мира. Если он принимает лекарства, значит, он исцеляется. Вот как это работает.
— Но они сказали…
— Я и правда хотела, чтобы ты рассказывала мне обо всём. Если узнаешь о чём-то ещё, что тебя встревожит, то всегда можешь прийти ко мне. Ты ведь это сделаешь, правда?
Лицо Йессики, до этого бывшее испуганным, немного посветлело.
— Это всё, что у меня сейчас есть. Но я могу узнать ещё. Видер работает в трапезной на верхнем уровне и знает больше про все эти дела. И хотя она мне не нравится, я послушаю её разговоры с Герогом. Я думаю, они близки, но держат это в секрете.
Спиноза слушала, понимая, что сейчас перед ней раскрывается малая часть сложных отношений между слугами Корвейна. Без сомнения, здесь были свои конфликты и конкуренция. Местные интриги вполне могли сравниться с теми, что плелись во дворцах всех владык Терры. Спиноза позволила Йессике поболтать ещё немного, после чего отпустила её. Девушка, очевидно, была одинока. И, как объяснили Спинозе в первые месяцы её долгого обучения, это давало определённые возможности для манипуляции.
— Ты мне очень помогла, Йессика, — сказала дознаватель. — Я постараюсь как-нибудь отплатить тебе, когда смогу. Держи ухо востро. И дай мне знать, если узнаешь что-то ещё. Мы с тобой должны беречь инквизитора. Ты это понимаешь?