- По крайней мере, у него вены хорошие, - и Анна пожала плечами, признавая и такой факт. Они болтали о том, кто будет дежурить на следующий день, когда к посту бесшумно подошел тот самый мужчина.
- Я могу вам чем-то помочь? – мгновенно спросила его Анна. Винчестер-старший ей чуть улыбнулся устало – остатки былого умения ухаживать за женщинами, в этом Габриэль тоже хорошо разбирался – но посмотрел неожиданно прямо на Габриэля.
- Я хотел бы с вами поговорить, - произнес он своим хриплым голосом без всякой иронии или удивления, видимо, не догадываясь, что Габриэль тут вообще из тех, кто даже не в состоянии укол сделать. Габриэль оглянулся на Анну, но она была так же удивлена. – Если можно, то в палате брата, - Габриэль пожал плечами и неуверенно пошел за ним по коридору, не понимая, что от него вообще этот мужчина хочет. – В том, что он здесь лежит в таком состоянии, виноват только я. Он не хотел, но я тогда купил себе новый байк, был под легким градусом… В общем, я уговорил его поехать со мной на моем старом, он ехал позади меня, медленнее… И эта чертова предосторожность спасла жизнь мне вместо него, - в его голосе все еще была слышна боль.
- Вы же не знали, что так будет, - пробормотал Габриэль, понимая, что даже утешать родственников – и то не может. Его природная болтливость разом куда-то делась. Он неловко помял в руках перчатки, что стянул с вспотевших рук, после чего засунул его в карман белого костюма.
- Знал. Я всегда знал, что он не из таких парней, - мужчина как-то улыбнулся совсем отчаянно. – Я за эти два месяца многое слышал. Что у него нет шансов, есть шансы, всех приглашал, но никто не смог его даже хоть сколько-нибудь потревожить. Остеопаты были, медиумы были, все были. Я же не дурак, я вижу, что он выздоровел телом, но почему-то не хочет возвращаться, - тут он прямо посмотрел на Габриэля, якобы тот должен был что-то из этой речи понять, но на деле Габриэль даже и не догадывался, зачем Винчестер привел его обратно в палату. Ему было слишком жаль этого беспомощного парня, чтобы смотреть на него равнодушно, но здесь был такой же добрый сердцем персонал, который не испытывал по отношению к лежачим никакого отвращения. – Меня зовут Дин, кстати говоря, - он протянул Габриэлю руку, и тот ее пожал, хотя своим рукопожатием особенно Винчестера не впечатлил, тогда как этот Дин – вполне. Габриэль поморщился от силы его руки – не иначе, как напару с братом в тренировочном зале сидели.
- Габриэль, - ответил он, постаравшись кивнуть так же серьезно, как Винчестер. Но от этого он увереннее чувствовать себя не стал – с его то метр семьдесят с натяжкой, весьма тощим телом и нановесом он даже парнем не выглядел. Маленьким таким подобием. – Я могу чем-то помочь? – спросил он так же, как и Анна. У него это получилось пафоснее – в первый раз.
- Я хотел бы, чтобы с этого дня вы присматривали за моим братом, - прямо сказал ему Дин. Его взгляд требовал ответного взгляда, и Габриэль беспомощно посмотрел на него. Самое время сказать, что он простой санитар и то практикант, никогда не бравший в руки даже тряпки.
- Я был бы рад помочь, но я тут всего пятый день… - начал он оправдываться, понимая, что хотел бы хоть какой-нибудь работой заниматься.
- Я договорюсь с вашим заведующим, - тут же нашелся ответ у Дина. У него, кстати, были потрясающие зеленые глаза, и Габриэль почувствовал, что снова краснеет. Что с этими ребятами не так, честное слово, он пусть и не претендовал на стопроцентно нормальную ориентацию, но редко встречал мужчин, достойных восхищения. А тут их сразу двое, и черт их знает, что это восхищение вызывает.
- Нет, вы не поняли, - сказал Габриэль уже мягче. – Я только первый курс закончил, я даже на санитара не тяну, - и от его искренности это прозвучало не так отчаянно. Винчестер подумал несколько секунд, после чего взял его за руку. Габриэль без труда по его руке подтвердил возраст тридцати лет – в этом возрасте руки мужчин заметно меняются, - когда сообразил, что Винчестер ведет его к бесчувственному брату.
- Возьми его за руку, - тихо сказал он Габриэлю на ухо, и тот вздрогнул от какой-то неестественной интимности. Он, конечно, больше по девочкам, но этот по-настоящему выделялся среди всех прочих. Из-за того, что Габриэль протупил, пытаясь понять, чего Винчестер от него хочет, тот сам взял его за руку и вложил ее в безвольную руку Сэма. Его ладонь была много больше, чем ладонь Габриэля, скрывшаяся в ней полностью, но по сравнению с предыдущим разом его кожа была заметно теплее. Он неловко развернул кисть и взял его за руку как надо, переплетая пальцы. Кардиомонитор тут же запищал все чаще и чаще, как будто сердце пыталось большим током крови заставить Сэма прийти в себя. Весь его организм, вероятно, хотел этого, но не хотел возвращаться сам Сэм.
- Такого никогда не было за эти два месяца, - тихо сказал ему Дин. – Даже когда так делаю я.
- Это, наверное, не от меня зависит, просто на что-то он реагирует, может, на мою температуру тела или еще чего, может энергетика какая, - тут же поспешно открестился Габриэль, отнимая руку. Ему показалось, что пальцы Винчестера дрогнули, но, наверное, показалось. – Может быть, есть что-то, что было в прошлом, что он не мог решить, проблема или еще чего, и она так утомила его, что он не хочет возвращаться и думать над ней снова? Вы бы вспомнили, - и с этим он выбежал из палаты, понимая, что сморозил глупость. Он не мог даже представить, что такая ответственность ляжет на его плечи. То, что он хочет помочь, никак не связано с тем, что он может это делать.
Лишь бы не навредить.
***
Сэм вздрогнул, когда брат окликнул его. Он стоял посреди улицы, беспомощно сжимая свою стэнфордскую сумку, не понимая, почему брат потребовал от него отказаться от тренировки по баскетболу. Баскетбол ему нравился так же, как и стрельба по мишеням, как из лука, так и из огнестрельного, и брат об этом отлично знал. Дин опаздывал, и Сэму становилось все неуютнее стоять посреди темного бульвара поздней ночью рядом с кампусом. Мимо прошли явно неформальные личности, чуть погодя за ними – парочка, которая при приближении оказалась двумя парнями. Они шли, негромко переговариваясь и смеясь, обнимая друг друга за талии – они ничуть не боялись того, что на них кто-то смотрит с неодобрением этим вечером. Ведь времена, когда их убивали, давно прошли, и неодобрение теперь просто неодобрение. И Сэм поначалу посмотрел на них так, когда увидел, что один из них типичный гей, в розовых обтягивающих штанах и при этом некрасиво тощий, до выпирающих костей, пока он не увидел второго. Он был очень красив, не вызывающе, как местные красавчики, но по-своему, гибок и скорее строен, чем худ, одетый в обычную одежду, рубашка да джинсы, с обычной прической… И в то же время когда он смотрел на своего партнера, то жарко становилось не только второму, но и Сэму. Он почему-то не мог отвести от него взгляда, да так и спалился. Жеманный партнер тут же как-то противно засмеялся и притянул второго к себе, глубоко целуя и переплетаясь с ним языками с первого же движения, и хотя он Сэму был противен, от ответа второго – неспешного и весьма ласкового, как будто он в курсе идиотских манер своего парня, но принимает его и таким, у Сэма заныло внизу живота. Ровно таким его и застал Дин.
- Эй, Сэмми, - вот он вздрогнул, тут же паникуя, не видел ли его реакции брат.
- Педики, - презрительно фыкнул Дин, опираясь на крышу своей драгоценной шевроле. – Залезай, нас там очень ждут, - и, не дожидаясь ответа Сэма, упал обратно на водительское сидение. Отец как-то шутил, что будь воля Дина, он бы не вылезал из этой машины вообще. – Убил бы, - не зло, но весьма неприязненно добавил он, когда Сэм садился на пассажирское сидение. Он промолчал, хотя это задело его.
Он не был тем, кто с детства тянулся к женским шмоткам. Тем более он никогда не тянулся к мужчинам. Он встречался с девушками в школе, как и было положено, без задней мысли о том, будто что-то не так. Не складывалось, да, первый раз и вовсе был по-настоящему отвратительным – он даже изо всех сил старался его забыть – но он думал, что так бывает у всех. Это только его старший брат мог снять девчонку так, что она годами не могла его забыть, но Сэм не обладал ни его уверенностью в себе, ни его обаянием. Он с радостью с девчонками дружил, и они не раз предполагали в нем такое отклонение, хотя Сэму просто не хотелось об этом думать. Он проучился два года в Стэнфорде, все еще не испытывая огромной тяги к девушкам. Одно время он встречался с Джессикой, даже спал с ней – получалось, во всяком случае, не так ужасно, как раньше, и по большей части именно получалось, но она первая оставила его, посоветовав посмотреть на парней. И он смотрел. Иногда он действительно чувствовал что-то похожее на щекотку в животе, иногда ему становилось жарко, и по большей части это были невысокие блондины, которые при всей своей удивительной миниатюрности не казались излишне слабыми. Но не то, чтобы он хотел каждого из них немедленно рядом с собой и без этого умер бы немедленно. Потребности были низки, стремление найти пару еще ниже, и ему было комфортно одному до того момента, пока в Сан-Франциско не приехал его брат. Дин всегда отличался высокой активностью, но в тот момент он удивил Сэма до неприятной степени – он нашел себе девушку, которая продержалась рядом с ним дольше двух недель, нашел постоянную работу ( и это его старший брат, всегда динамивший любые обязательства!), и начал тянуть за собой к нормальной жизни Сэма. Он утомлял звонками и вопросами, когда же у них будет двойное свидание, изнывая от желания сравнить свою Лизу с любой будущей девушкой Сэма. От этого Сэма начинало тошнить, и он все чаще сказывался больным или очень загруженным занятиями, чтобы не вызывать подозрений, благо его брат был… не самым сильно думающим существом на свете. Но и не тупым, конечно, у него была сильная интуиция и великолепные чувства, однако осмыслить их он просто не успевал или не хотел, хотя, наверное, мог, ведь родился же Сэм с высоким уровнем интеллекта.