— Я опоздала всего на две минуты! — воскликнула, складывая на груди руки.
— И что? — пожала плечами Инна Игоревна, приподняв свою идеальную черную бровь. — Я не собираюсь тра…
Ее прервал телефонный звонок. Женщина сразу же ответила, отойдя от меня на приличное расстояние, будто я собиралась подслушивать. Да даже если и собиралась…
— Ладно, — проговорила она, вернувшись. — Я могу уделить Вам пятнадцать минут своего времени, — вздохнула Инна Игоревна и, развернувшись, пошла прямо по коридору.
В кабинете было холодно и тоскливо. Весь интерьер был выполнен в серых и черных тонах и особым вкусом не отличался. И пусть женщина была гением, по крайней мере на просторах своего телеканала, со вкусом у нее явные проблемы.
— Присаживайтесь, — кивнула мне, указывая на маленькое овальное кресло черного цвета. — Ваше время пошло, — натянуто улыбнулась она, кладя руки на глянцевую столешницу стола и сцепляя пальцы в замок.
И я начала свой рассказ. Задумка у меня была не самой оригинальной, признаю. По сути идея заключалась в переносе моего шоу на YouTube на телеэкран с неким дополнением в виде приглашенных гостей. Настоящие живые люди, не с телеэкранов или с обложек журнала, а те, кто действительно делает великие дела и готовы этим поделиться с другими.
— Это банально, — сказала Инна Игоревна, как только я закончила свой рассказ. — Цифры у Вас и вправду хорошие, — продолжила она, говоря о просмотрах. — Реклама. Но это недостаточно прогрессивно для нашего телеканала, — пожала плечами Изонова, откладывая в сторону бумаги.
— А что по-вашему «достаточно прогрессивное»? — спросила, смяв край кожаной юбки.
— То, в чем участвуют звезды, желательно, — проговорила Инна Игоревна, делая акцент на слове «желательно». — То, где они позорятся, — пожала плечами, снисходительно улыбнувшись.
— Звезд показывают каждый день, на каждом канале и в каждой передаче, — парировала я.
— Вот именно! И цифры говорят сами за себя. — пожала плечами Изонова. — Вы ведь тоже работаете со звездами, потому что их лица — равно нескольким нулям на вашем счете. Все гонятся за цифрами и за прибылью, — объяснила мне, словно несмышленому ребенку.
— Это все? — спросила, поднимаясь на ноги.
— Думаю да, — самодовольно улыбнулась мне Изонова, чуть наклонившись вперед. — Желаю удачи, может в следующий раз повезет больше, — пожала плечами женщина.
— Всего доброго, — ответила, едко улыбнувшись.
— Иногда, одних папиных денег бывает недостаточно, дорогая, — в спину мне протянула Инна Игоревна. — Хотя бы крупицу таланта, да нужно иметь.
Прямо на моих глазах все мои мечты рухнули, а Инна Игоревна прошлась по ним своими идеальными лакированными лодочками черного цвета. Но разве я была бы Анастасией Сорокиной, если бы сдалась так легко…
Глава 2
Кто может утешить, если не лучшая подруга. А моя дорогая подруга может не только утешить, но и растоптать Вас и Вашу популярность, выпустив всего одну ма-аленькую статейку. У Алисы Андреевны вообще столько талантов, что сам Леонардо да Винчи ей и в подметки не годится! Поэтому, первым делом, сев в такси, я набираю ее номер:
— Да, Насть, — слышу голос Алисы и жужжание техники на фоне.
— Я выехала, еду домой, ты все еще на работе? — спросила, стараясь не выдать свое отвратительное настроение, которое все же смогла испортить одна старая кикимора в мешке из-под картошки.
— Сейчас, только напечатаю статью и выезжаю, — протянула подруга, а я услышала какое-то шуршание в трубке.
— А мне напечатаешь самый первый вариант? — тут же воодушевилась, мурлыкнув в трубку. — Клянусь, что не продам эту бомбу, которая сможет разрушить жизнь одной маленькой певичке, — засмеялась, с нетерпением ожидая ответа Алисы.
— Язва, — усмехнулась Краснова в трубку.
— Ну так что? У меня черная полоса в жизни, — не сдержалась и тяжело вздохнула. — И я хочу разбавить ее твоей гениальной работой, которая могла бы подпортить кому-нибудь жизнь. Меня это обнадеживает! — сказала чистую правду, была бы рядом еще и жалостливые глазки ей состроила, как у кота из «Шрека», у меня хорошо получается.
— Хорошо, с тебя шампанское и интересный рассказ, — усмехнулась Алиса, уловив мое отвратительное настроение, которое я пыталась спрятать под маской легкомысленного веселья.