Пройдя метров триста, мы добрались до поворота, за которым скрывалось что-то неожиданное и неизвестное. Посветив фонариком, я увидел свет другой станции, которая находилась довольно далеко от нас.
— Вон там свет! Видите его? Это другая станция, — сказал я.
— Ну наконец-то мы хоть что-то нашли, — сказал Витя.
Виктор похлопал меня по плечу и улыбнулся. Мы решили пойти к ней.
— Может, познакомимся поближе, ребята? — предложил я.
— Ну, моё имя ты уже знаешь. Я, как и все мы, работал в цеху и в принципе ничем не отличался от других, — сказал Витя.
— Ну да, и как меня угораздило познакомиться с каким-то семнадцатилетним парнем, — сказал самый дерзкий из парней, Данил.
— А это Костя. Он немой, поэтому за всё время не издал ни звука, — сказал Витя.
Вот как. Мне это показалось странным. Обычно в нашей стране нет людей с какими-то заболеваниями, появившимися в детстве. Обычно такие дети просто не появляются в обществе.
— Дима, ты не задумывался, почему Данил вообще остался в нашей стране? Государство заявило, что немые люди даже полезнее обычных, потому что не ведут бессмысленных и бесполезных разговоров и всегда готовы работать, — сказал Витя.
Подходя к станции, мы увидели ярко светящуюся лампу, которая слепила нам глаза. Лестницы, ведущие на улицу, тоже были закрыты огромными воротами. Мы поднялись на площадку перед рельсами и увидели дверь, ведущую в какие-то рабочие помещения.
Приоткрыв дверь, я посветил фонариком в конец коридора и увидел развилки с проходами.
— Ребята, давайте я первым пойду в самую дальнюю комнату, а вы за мной распределитесь по остальным. Только будьте аккуратнее, помните, что этим постройкам уже много лет и здесь всё может развалиться, — сказал я.
Все согласились, но у нас было два фонарика, так что мы разделились на пары. Я пошёл с Витей, а Данил — с Костей. Пройдя вперёд, я открыл дверь, за которой были какие-то выключатели и рычаги. Я дёрнул за один из них, и во всех помещениях зажёгся свет, так что искать стало легче. Мы заметили шкафчики, в которых, помимо формы, лежали какие-то усовершенствованные электрошокеры. Посмотрев на обозначения, я понял, что они могут выдавать разряд в определённой точке при соприкосновении с ней.
— Чёрт! — воскликнул Данил.
Мы услышали крик из соседней комнаты, куда ушли парни. Прибежав, мы увидели, как Костя беззвучно смеётся с улыбкой на лице, а Данил корчится от небольшого разряда электричества. Мы тоже рассмеялись и помогли ему встать.
— Ты что, смеёшься? Я тебе сказал проверить, работает он или нет, а не бить меня им! — сказал Данил.
Мы ещё немного постояли и решили пойти в другую комнату. Там мигал свет, но было всё ещё темно. В углу комнаты виднелось тусклое свечение. Подойдя ближе, мы поняли, что это был какой-то устаревший робот, который давно вышел из строя.
— Уничтожение... страны... война... — сказал робот.
После этих слов робот загорелся красным и направился в нашу сторону.
— Он идёт в нашу сторону, и, кажется, настроен он недружелюбно! — сказал Витя.
— Давай, стреляй в него! — сказал Данил.
Я приложил к нему электрошокер и разрядил его. Робот засиял ярким белым светом и упал на пол. Данил подошёл и пнул его. Мы были в шоке.
— И что это было?! — спросил я.
— По-моему, в нём была включена какая-то программа. Он начал говорить «уничтожение», — сказал Витя.
Ещё раз осмотрев робота, мы заметили на нём надпись «Y-12».
— Кто-нибудь знает, что это за модель роботов? — спросил я.
— По-моему, это модели, которые проводят уборку во всех помещениях производственного типа. Не думаю, что они предназначены для уничтожения кого-либо, — сказал Витя.
Пройдя чуть дальше по комнате, Витя обратил внимание на ящик, точно такой же, как те, что стояли у нас на складе с едой. Взяв его, мы пошли обратно, так как ничего больше найти не смогли.
На месте нашей остановки нас ждали выжившие. Разобрав ресурсы и разделив их между всеми, мы стали решать, что делать дальше. Было очевидно, что оставаться здесь долго нельзя. Стоило пройти дальше по шахтам метро, а возможно, и выйти через какое-то время.
Пока мы всё это обсуждали, я заметил, что маленькая девочка, которая пришла с нами в первый день, стоит и с грустным видом рассматривает калькулятор, который, как я предположил, ей подарили родители.
Подойдя к девочке, я наклонился и вытер её слёзы пальцами, немного испачканными от ящиков, которые мы таскали. Девочка посмотрела мне в глаза. Я погладил её по голове и смог выдавить из себя лишь несколько слов: