Я задумался. А ведь права она, нужно будет показать ей наш мир, да и может чего присоветует по поводу денег, а там глядишь, и выкрутимся из этой щекотливой ситуации. Я согласно кивнул головой, тем более, что сейчас моего участия нигде не требовалось. Весь замок, и прилегающие окрестности трудились, собирая торговый караван. Даже охранников можно качественно не снаряжать, от лесных разбойников они легко отобьются, на это их экипировки хватит, только оружие им сменю, этого добра в арсенале хватает. Ликура назначила время нашего обучения, и моя аудиенция у барона была окончена.
Я решил не откладывать в долгий ящик заботу об охранниках и направился к их командиру. Там я застал Квинтола, Вантилия и Зарвшуна. Они что-то ожесточенно обсуждали. Когда я вошел, разговор сразу прервался. Я в двух словах объяснил им, что хочу выполнить часть своих обещаний и пока, только вооружить их хорошим оружием, так как до отправки каравана буду очень занят и не смогу полностью заняться их экипировкой. Однако, так как караван пойдет в свое же графство, то самое большое, что может их ждать, это встреча с лесными разбойниками. Можно взять еще кирасы и шлемы, которые мы готовили для защитников замка. Они хорошего качества и выдержат стрелу из арбалета. Этим я поручил заняться Вантилию, так как он был начальником замкового гарнизона, сообщив ему, что получил на это, разрешение барона. Пока поговорил с ними, подошло время, идти на занятия к Ликуре. Пришлось раскланяться с наемниками и отправляться в покои барона.
Ликура уже ждала меня. Она нарядилась в длинный балахон темно-синего цвета, слегка поблескивающий при движении, но как я ни вглядывался, ничего блестящего на ткани не увидел. Такое впечатление, что он просто искрил. Она жестом указала мне на деревянное кресло с высокой спинкой. Таких кресел было всего три. Грубая резьба по дереву и грубая столярная работа с самими креслами. Но они дышали древностью. Когда я уселся в такое кресло, то почувствовал холодок в области спины и на затылке. Ликура тоже опустилась в кресло, из которого поднялась, когда я вошел в комнату. Наконец она заговорила. Ее голос звучал под сводами этой комнаты гулко и торжественно.
- Серигей, бескорыстно пришедший на помощь колдунье Ликуре в трудную минуту между ее жизнью и ее смертью, посвящается в мои ученики, да будут боги свидетелями этого.
Меня, с головы до самых кончиков пальцев на ногах, пробил какой-то разряд. Нет, это не было похоже на молнию, это было что-то другое, которое за столь короткое время успело заглянуть в каждый уголочек моего тела и моего сознания. Из-под сводов комнаты прозвучал раскатистый голос, что да, свидетельствуем, да, достоин и да, сила наличествует и на три четверти ее свойства ясны, а одна четверть имеет чужеродный характер и не поддается анализу. Уровень силы третий из пяти, направление силы, менталистика. По желанию учителя, взявшего себе такого ученика, направленность маскируется под магию воздуха. Уровень будет выглядеть как второй из пяти, в чем свидетельствуют боги всех стихий. Меня еще раз пронзила такой же разряд, как и в начале и все стихло.
- Ну, что, Серигей, воздушный маг, ученик магистра Ликуры, с этого дня ты становишься членом магического братства. На тебя возлагаются обязанности упорно получать и развивать те знания, которые посчитает нужным дать тебе твой учитель. Беспрекословно исполнять волю учителя и ковена магов, если таковой вмешается в процесс обучения. С этого дня ты можешь рассчитывать на бесплатное лечение от любого мага, а в старости или при инвалидности, подтвержденной ковеном, на пенсию и проживание в любом из магических братств.
Я, мягко говоря, выпал в осадок.
- Ликура, это что такое было? С нами что, боги разговаривали? Или это ты так шутишь?
Сверху прилетела небольшая звездочка, и прежде, чем я успел увернуться, врезалась мне в лоб. Страшная боль разлилась на пару секунд по телу и исчезла, прежде, чем я издал вопль от боли. На лбу у меня выступил пот.
- Ты бы Серигей не богохульствовал. Запомни, боги все слышат, а особенно от людей, обладающих магическими способностями. Им нет дела до того, хочешь ты украсть у кого-нибудь, что-нибудь. Житейские дрязги их не интересуют, но вот за непочтительное обращения к себе и неверие, они могут карать, и ты мимолетно ощутил, как. Само твое неверие их не трогает, но если ты призываешь какую-то из сил, то будь добр верить, что тебе ее дает один из богов, а иначе наказание последует незамедлительно. Но мы отвлеклись, давай займемся, наконец, твоим обучением.