4. Лунной ночью.
"Такой огромный!" - пронеслось в моей голове, когда волчище всё же дошел до меня и поставил рядом знакомую корзинку, из которой всё так же аппетитно пахло рыбным пирогом.
Живот забурчал, возвещая о том, что я ничего не ела сегодня. Волк склонил голову на бок и подтолкнул ко мне носом корзинку. Сам немного отошел и лёг. Даже голову положил на лапы. Но наблюдать не перестал.
После второго бурчания я не выдержала и протянула дрожащую руку к корзинке. Откинула полотенце, запустила ладонь, нащупывая ладонью большой кусос выпечки. Вынула и положила на расстеленное прямо на траве полотенце, которым корзинка была прикрыта. Отломила кусок запечёной корочки, пропитанный рыбно-луковым соком, засунула в рот и застонала. Выпечка просто таяоа на языке!
- Боже, умеют же люди создавать такое сказочное безобразие! - застонала и откусила снова. Облизала пальцы, по которым стекал сок. Знаю, негигиенично, но я не могла удержаться. Волк продолжал следить за каждым моим движением. А у меня взыграла совесть: я тут ем, а он может быть голоден. Снова отломила добрую половину пирога и протянула зверю. - Ты, наверное, тоже голодный. На, съешь.
Волк тут же поднял голову с лап, повёл носом. Потом, не вставая, подполз ко мне ближе и аккуратно взял еду с рук. Проглотил не жуя, покосился на корзинку, потом вздохнул.
- Мало, да? - сочувствующе спросила я. - Ну конечно, для такого большого мужика, как ты, это вообще ничто. - выташила остатки, отломила себе ещё немного, засунула в рот, а остатки снова протянула ему. Выпечка исчезла в пасти в мгновение, а мои пальчики, что я не успела убрать, принялись тщательно вылизывать, поуркивая брагодарно. В этот момент я не видела в нём опасности, поэтому уперенно запустила левую руку в густую гриву и принялась начёсывать за ухом, потрепала ласково само ухо. Волк зажмурился, продолжая вылизывать мою ладонь. Я не выдержала первой, отняла свою руку и запустила их обе в жесткий мех.
Он вздохнул, опустил морду на лапы возле моей стопы, втянул воздух и стал вылизывать уже её. Я втянула воздух и зажмурилась - было так приятно!
Я совсем забыла, что была без обуви. Её я так и не нашла в домике, поэтому пошла босая. В пыли дорожки это не приносило дискомфорта. А потом я убегала не чувствуя ничего от страха.
Он вылизывал мою левую стопу, потом подполз немного и принялся вылизывать правую. Я сжимала и разжимала пальчики, млея от щекочущих двищений и мягкости языка.
- Ты чудо! - выдохнула я улыбаясь и откинулась снова спиной на ствол дерева, находясь теперь в полусидячем положении. А мягкий язык не ограничился стопой, сместился на щиколотку, потом на икру, его морда зарылась под подол платья, но приятные ощущения прервать я оказалась не способна. Только зачем-то раздвинула ноги шире, немного сгибая в коленях. Насколько позволило платье, натянувшись до упора.
А волк продолжал и лизал уже внутреннюю сторону бедра, посылая импульсы вниз моего живота, заставляя вздыхать и жмуриться от удовольствия, цепляясь пальцами за шершавый ствол над головой. Его шерсть щекотала другое бедро, даря непередаваемые ощущения. Сладкая боль сводила мышцы и посылала недвусмысленные сигналы мозгу о том, что я распаляюсь и становлюсь влажной, как в объятиях мужчины. Я взрослая девочка уже и жила интимной жизнью не первый год. У меня не было много мужчин, я любила постоянство, но ни один из них ни разу не опускался до интимных поцелуев. И сейчас я как никогда поняла, чего лишалась все эти годы, ни разу не попросив никого из них сделать мне приятное языком. И именно сейчас я не хотела останавливать этого самца, стараясь выкинуть из головы, что это не человек.
Ноги согнулись в коленях сильнее, волк подбирался к самому сокровенному всё ближе, и когда его язык, наконец, коснулся моих лепестков, во всю уже истекающих смазкой, я не удержалась и застонала, прогибаясь в спине. Волк вздрогнул, глухо рыкнул и продолжил лизать меня, затрагивая носом чувствительный клитор и ныряя время от времени языком немного внутрь.
Юбка у этого платья была узкой, колени хотелось развести шире, чтобы самцу было удобнее делать мне приятное. Я досадливо запыхтела, ухлатилась за край подола и медленно потянула, чтоб только не спугнуть. Но волк почувствовал мою возьню и отпрянул. Жёлтые глаза смотрели на меня ошалело. Он был явно не в себе, тяжело дышал, поскуливал и втягивал носом воздух со стороны меня.
Моей обиде не было предела. Ну почему он остановился?! Мне же не хватило совсем чуть-чуть!
Кляня себя дурной извращенкой, я перевернулась, задрала подол на талию, встала на четвереньки перед ним.