События не вязались друг с другом. Что забыли в этой глуши сильные мира сего? Зачем было жечь жилище? Что они искали и что унесли? Сомневаюсь, в появлении желающих ответить на мои вопросы. Любопытство выгнало меня на поляну.
Треклятый туман выполнял двоякую роль: с одной стороны скрывал меня, с другой – ухудшал обзор. Думаю, у зверокомбов, как у более приспособленных, это погодное явление затруднений не вызывало. В очередной раз природа ставила меня в проигрышное положение, но я не намерен сдаваться!
И тут меня осенило – я смотрю уже двумя глазами! Отличная новость! Как я сразу не смог понять это? Очевидно, был слишком сосредоточен на разведке. Чертовы побои лишили меня жизненных ресурсов. Приходилось делать больше усилий, для выполнения даже простых задач одной рукой. Да и тело по-прежнему болело, из-за чего требовалось соблюдать осторожность. Мое чудесное прозрение должно ускорить ориентирование.
Одинокая избушка тлела, зияя проломленной крышей. Повсюду были разбросаны обугленные вещи, виднелись кровавые следы и признаки борьбы. Кое-что еще дымилось и искрило, периодически напоминающим о себе пламенем. Возникало ощущение, будто сам воздух впитал в себя всю боль произошедшего. Сейчас, вокруг было тихо, но расслабляться ещё рано – мало ли какие опасности скрывает погодное явление. Тайком обошел пепелище, пробираясь к месту побоища, как ночной вор. Чем ближе я оказывался, тем яснее осознавал – это больше похоже на жестокую расправу.
Мой взгляд приковал к себе ритуальный кол, расположенный в центре треугольника, начертанного кровью. По сторонам оккультного орнамента лежали развороченные туши лошадей, таким образом, что голова одной касалась заднего копыта впередилежащей. От них тянулась спираль к импровизированному алтарю. К столбу неизвестные вверх ногами привязали обезображенное тело. Меня сковал страх – подобное могли сотворить только чудовища. Мертвый арахнид оказался переломан по частям, соединенными только кожей и хитиновыми пластинками, живот был вспорот, и нутро свисало наружу. На изуродованном запястье страдальца едва читался символ ведьм (черный трикветр вплетенный в синий круг). Сочетание цветов было очень странным: они противоречили друг другу. Для себя истолковал его, так: существо, вело неправедную жизнь, но раскаялось в конце и изменившее свое мировоззрение. Очевидно, ведьму долго пытали.
Время пространным умозаключениям не располагало. В любую минуту сюда могут нагрянуть мародеры. Быстро обежал окрестности взглядом и, сразу не обнаружив ничего достойного внимания, двинутся к хижине.
Стоя на пороге, места еще недавно бывшего чьим-то домом, я невольно поёжился. Внутри все было разгромлено и перевернуто вверх дном. Кровавые следы оставляли свой вклад в, и без того напряженную атмосферу. Удивляла относительная сохранность обстановки: внутреннее «убранство» не подверглось пожару. Вероятнее всего, на чердаке произошел взрыв, открывший верхнюю часть здания небу. Отсутствовала крыша, части потолка и окна. Стены же оказались практически не тронуты. Содержимое многочисленных полочек валялось на полу. Огромное количество разноцветных осколков, непонятных растений, субстанций и жидкостей смешались между собой в одну большую кучу. В некоторых комнатах ароматные зелья даже перебивали запах гари. Даже не знаю, что из предложенного вдыхать приятнее. Редкие, сохранившиеся целыми, флакончики были без опознавательных записок, и я побоялся забрать их. Несколько высушенных черепов животных с упреком провожали меня пустыми глазницами.
В этом бардаке мне было чем поживиться. Бывшим обитателям все найденное мною уже не пригодится. Я же без этих вещей вряд ли выживу. Обследуя комнаты, я обзавелся огнивом, одеялом, пропахшим гарью, веревкой, флягой и горстью монет, а главным моим приобретением стал меч. Возникало ощущение, что он был сделан для меня и дожидался прихода. Оружие буквально свалилось с неба, точнее с потолка, изрядно присыпав золой и штукатуркой мою одежду.
Теперь заплечный мешок напоминал о себе приятной тяжестью. За такое богатство стоило рискнуть! С этими мыслями я вышел из противоположного конца хижины.
Сердце пропустило удар. У развороченной телеги лежал обуглившийся труп, идентифицировать который не представлялось возможным.