Дверь закрыли, и по спине побежали мурашки. Сейчас все толпятся внизу, мимо не пройдешь. Ждать здесь? Нет уж, чужаки пугали до икоты — кто знает, что у них на уме? К тому же она каким-то образом оказалась в чужом доме и не может этого объяснить. Судя по газетным вырезкам, долго с такой гостьей церемониться не будут. Остается только один выход.
— Да что за!.. — невольно воскликнула беглянка, отпрянув от большой птицы, мгновенно залетевшей в комнату, стоило только открыть окно.
— Где девчонка? — продолжал голос снизу. — Нам лучше поторопиться!
— Кыш! Ты очень не вовремя, приятель, а ну улетай! — Возмущенным шепотом девушка попыталась прогнать черного ворона, вольготно устроившегося на подоконнике, но добилась от того лишь колючего взгляда, заставившего невольно поежиться.
— Эй! Ты слышал меня? Убирайся! — предприняла она еще одну попытку, впрочем такую же безуспешную.
Взмах рукой — но птица даже не пошевелилась. Только из пальца, случайно задевшего черное перо наглой твари, неожиданно пошла кровь.
— Ох! Они что у тебя, железные?
— Пора бы отправиться в «Волчью шкуру», — вдруг ответила ей птица глубоким баритоном. — Нам есть что обсудить, не так ли?
— Что? Как это…
— Там появился замечательный медовый эль, — добавил ворон, — хотя мне больше по нраву напитки покрепче.
— Подожди, что это значит⁈ — наплевав на скрытность, закричала девушка, но птица взмахнула железными крыльями, и через секунду ее уже невозможно было разглядеть в сгущающихся сумерках.
— Д-да, господин Менфирд, как скажете… — В мужском басе, доносившемся снизу, послышались лебезящие нотки. — Она наверху, я провожу!
— Это не требуется. — По скрипу ступенек стало понятно, что незнакомец не собирается больше ждать.
Волчья шкура. Это что, фигура речи такая? Отправиться в волчью шкуру. Нет, не то. Медовый эль… Это бар?
— Я прошу прощения, но что вы собираетесь… Ей ведь ничего не угрожает? Я имею в виду, вы же не будете… — замялся мужчина, которого гость назвал Дореном Вартейном. — Все же я ее дядя, поймите!
Бар, трактир, паб… Что же это?
— Это вас не касается, — прозвучал холодный ответ. — Думаю, трехсот золотых более чем достаточно, чтобы забыть не только о моем визите, но и о существовании племянницы.
От напряжения девушка закрыла глаза и обхватила голову руками. Пальцы запутались в черных, как смоль, волосах. Паб… Волчья шкура… Перед глазами всплыла неясная картинка неприглядной вывески. «Волчья шкура». Мимо идут люди, некоторые заходят в это заведение со странным названием. Бар… Картинка становится все четче…
— Проклятье! — Ругательства снизу доносились как сквозь вату. — Ремзлиг обнаружил взлом в защите. Скорее!
Странное ощущение напряжения, как будто на кончиках пальцев искрит, а в груди зарождается волна жара, готовая охватить все тело. Она все растет и растет — как вжух! Волна накрывает с головой, опаляя каждую клеточку. Не боль, но чудовищно неприятное чувство, которое стоило терпеть только ради того, чтобы, открыв глаза, увидеть не комнату некоей Элен Вартейн, а неприметную дверь в бар, в котором, по слухам, подают замечательный медовый эль.
— Ремзлиг, вы с ума сошли! Что значит «нет возможности»? Вы осознаете, кому это говорите⁈
В таком состоянии Сирен Кафтнер больше всего напоминал разъяренного льва, мечущегося в своей клетке. Высокий рыжий мужчина двигался рвано и нервно, хмуря лоб, и без того испещренный глубокими морщинами.
— Я предполагал, что беседую с Хранителем Детфорта, — невозмутимо ответил Альярд Ремзлиг, глядя на собеседника насмешливо и чуть снисходительно, несмотря на весьма скромный для мага возраст, едва достигший сорока лет. — Вряд ли маги иллюзии настолько обнаглели, что заменили вас своим фантомом.
— Ради всего святого, бросьте свои шуточки! Вы же понимаете, Элен Вартейн нужна Детфорту, она нужна всему миру…
Кафтнер перестал кидаться из стороны в сторону и сделал глубокий вдох, успокаиваясь. Сидящий напротив щеголь, с собранными в хвост каштановыми волосами и обманчиво мягкой улыбкой, раздражал его безмерно. Но с ректором, пусть и возмутительно молодым, приходилось считаться.
— Элен нужна своим друзьям, — произнес глава Дагмарской Академии, по-прежнему улыбаясь. — А вот вам, Сирен, нужна не Элен, а ее избранность. Не стоит играть на чувствах девушки.
— А чем вы сами все время занимаетесь? — Теперь голос Кафтнера был не гневным, а вкрадчивым, но полным иронии. — Вартейн за вас жизнь отдать готова, не так ли? Кто уже пять лет пудрит девчонке мозги?