– Молчать! Ты чего несешь?! Я тебя про фамилию спросил? Быстро отвечай, есть фамилия у тебя или нет?!
– Так вы ж сказали, что есть.
– Ты знаешь свою фамилию?! – верещал полицмейстер.
– Не знаю, – уже чуть не плакал Прохор.
– Ну всё, так запишу, что со слов задержанного фамилии своей не знает. С какого ты поместья, говоришь? Чьё оно? – полицейский устало откинулся на спинку стула.
– ***ово. Барина моего поместье это, Антипа Петровича. Мы все оттуда, и Никифор, и Бонифас. Бонифас там кастеляном работает. – словом “кастелян” Прохор чрезвычайно гордился, потому как мало кто из крестьян знал такие умные слова. Что оно обозначает, Прохора нимало не заботило, потому как он был полностью удовлетворён уже фактом его изучения.
– Фамилии и отчества Бонифаса и Никифора знаешь? – уже с опаской спросил полицмейстер.
– Не знаю я никаких ни фамилий, ни отчеств! – слезы снова подступили к горлу Прошки.
– Ладно, ладно, не знаешь и не знаешь. А что в городе-то делали?
– Ну так это… В кабак мы пошли с Никифором. А там и Бонифас был. Ну мы ж водочки немного… - Прохор очень боялся, что барин разозлится, когда про всё это узнает, но, как мы уже говорили, барин был далеко, а полицейский очень близко, а Прохор чрезвычайно боялся и уважал всех государственных людей, которые в его понимании стояли сразу после барина.
– Драку зачем устроили?
– Ну это… Как его… Ну ударил этот… – Прохор очень боялся, что полицейский снова начнёт кричать и судорожно пытался вспомнить детали потасовки, но количество выпитого никак не давало ему это сделать. Он уже решил придумать, отчего драка началась, лишь бы не разозлить полицмейстера, но на ум ничего не шло. – То бишь, я говорю, сидели мы там… И этот начал. Ну который рядом был. Ну а я сразу это…
– Всё, хватит, замолчи! – избежать гнева полицмейстера Прохору не удалось. – Как ты надоел! Ты почему такой дурак? Вот есть люди умные, есть глупые, а ты дурак! Круглый! Пошёл вон! Нет, стоять. Я тебя отведу сейчас.
Быстро спустившись в подвал и бросив Прохора за шкирку в камеру, измученный полицмейстер поспешил наверх в кабинет начальника полицейского отделения. Его настолько измотал этот допрос, что он пролетел по коридорам, ничего не замечая, и даже былая радость от того, что он застукал начальника утром за неблагим делом, совсем улетучилась. Лишь перед самой дверью он подумал, что вот начальник попробовал содомита, и он тоже мог бы. Но Прохор теперь так был противен ему, что он быстро отогнал эту мысль и осторожно постучал в дверь, которая своей массивностью и роскошью явственно выделялась среди всех дверей, что были в здании. Да и сам кабинет был таким местом, где всё дышало роскошью и богатством, как и его хозяин, что создавало резкий контраст с другими кабинетами и их обитателями, которые и видом, и душевным состоянием вполне соответствовали своей убогой обители.
– Разрешите войти-с, господин начальник?
– Да заходи. Что узнал, рассказывай. – начальник полиции уже давно выкурил трубку, но легкий аромат дорогого табака всё ещё витал в воздухе.
– Вот протокол, всё что выбил из него.
– Ладно, писульку мне эту недосуг читать, оставь на столе. Ты расскажи на словах.
– Зовут Прохор, с ним Бонифас и Никифор, из поместья ***ово, владеет им Антип Петрович, драку не помнит он, как начали…
– Антип Петрович? Что-то знакомое. Который ***ов что ли?
– Не знаю, я уж фамилию побоялся спрашивать. Он и свою-то не знает. Дурак такой, что свет не видывал.
– ***ов значит. Ну точно, ***ов. Антип Петрович… Да ты его и сам помнишь. Он же был у нас, когда наследство оформлял, когда отец его помер, Пётр Игнатьевич.
– Да, кажется вспоминаю… Там мыловарня огромная в поместье была, долго с ней возились, пока оформили.