Леонид, до сих пор молчавший и сосредоточенно глядевший на багровый стеклянный шар в своих ладонях, вдруг подал голос.
– Я что-то вижу, – без интонаций произнес он. – Я что-то вижу. Положите руку.
Клавдия склонилась к гостье, обдавая ее пряным запахом дорогих духов:
– Положите ладонь на шар, скорее!
Леонид с закрытыми глазами протянул шар вперед, и Александра, внутренне содрогаясь от волнения, положила руку на гладкую стеклянную сферу, словно наполненную кровью. Шар оказался неожиданно теплым. В какой-то миг ей почудилось, что она ощущает слабую пульсацию, будто шар бился и дышал, как сердце. «Леонид просто согрел его в ладонях, пока мы говорили, – сказала себе художница, не отводя взгляда от бескровного лица медиума. – А пульсация стекла – самовнушение. Это я сейчас ощущаю пульсацию собственной крови».
– Не сопротивляйтесь, – услышала она сзади взволнованный шепот Клавдии. – Не сопротивляйтесь!
– Я вижу дом и рядом деревья, – продолжал Леонид, не открывая глаз. – Я вижу человека. Он сейчас думает о вас. Он много думает о вас. Вы расстались… На полпути.
Александра старалась контролировать сбивавшееся дыхание. Во рту пересохло, она покосилась на стакан с водой, но пошевелиться не решилась.
– Вы тоже думаете о нем, – бесцветным голосом произнес Леонид, выдержав паузу. – Вы знаете, о ком я говорю.
Александра смотрела в переносицу сидевшего напротив медиума.
– Не сопротивляйтесь, – снова послышался шепот Клавдии.
– Мужчина исчез, я больше его не вижу, – проговорил Леонид. – Теперь появилась женщина. Женщина намного старше вас. Вы сильно беспокоитесь о ней.
Александра сжала губы, с которых готов был сорваться вопрос. Она ни в коем случае не хотела наводить медиума на верный путь. «Если он все увидит сам и скажет правильно, тогда поверю!»
– У этой женщины много проблем, – продолжал Леонид. – Слабое здоровье. Одиночество. Материальных проблем я не вижу. У нее часто бывают плохие мысли… Очень плохие мысли…
Он вдруг замолчал, словно наткнулся на стену. Александра не выдержала:
– Что за мысли? О чем?
Леонид внезапно открыл глаза. При первой встрече Александра не сумела определить их цвет. Теперь они сделались больше и ярче и оказались зелеными.
– О смерти, – просто ответил медиум.
Художница откинулась на спинку кресла, и ее ладонь соскользнула с поверхности шара. Клавдия, стоявшая у Александры за спиной, услужливо подала ей ополовиненный стакан с водой:
– Это забирает много сил. Несколько минут не вставайте, у вас может закружиться голова. Вы были в контакте с уникальной вибрацией.
Жадно осушив стакан, Александра закрыла глаза. Вода показалась ей горьковатой, и художница действительно ощущала дурноту, как в самолете при турбулентности.
– Вы можете описать мужчину, который думал обо мне? – спросила она Леонида, не открывая глаз.
– Нет, – моментально ответил медиум. – Я тут же забываю все лица и имена после сеанса. Так защищается от истощения мой мозг. Вам надо было спрашивать в момент контакта.
– Удобно. – Александра сделала глубокий медленный вдох и заставила себя взглянуть на хозяина лаборатории. – Хотелось бы и мне уметь забывать.
– Очень мудрое желание, – кивнул Леонид. – Заметьте, люди массово посещают всякие курсы по тренировке памяти. А попробуйте затащить кого-нибудь на курсы по тренировке забвения! Придут разве что жертвы насилия, которые мечтают стереть страшные воспоминания. Считается, что хорошая память – это дар судьбы. А ведь совсем наоборот. Здоровье, покой и долголетие дарит именно способность забывать все ненужное, ранящее нас.
–Вы очень побледнели.– Клавдия обошла кресло и, склонившись, заглянула гостье в лицо.– Вам не помешало бы провести полчасика в нашей оргонной камере.
Александра отрицательно покачала головой. Она часто сглатывала слюну, борясь с подступающей тошнотой, на лбу выступила испарина.
– Дайте еще воды, – сквозь стиснутые зубы процедила художница. – Только простой воды, из-под крана.
Пожав пышными плечами, обтянутыми черным бархатом, Клавдия удалилась. Леонид сочувственно смотрел на гостью. Его глаза померкли, яркий зеленый оттенок радужки выцвел.
– Вы напрасно отказываетесь от сеанса в камере Райха. – Повернувшись в кресле, медиум указал на приземистый деревянный шкаф в углу комнаты. В отличие от других шкафов дверца у этого была не стеклянная, а сплошная, из массива дерева. – Люди выходят оттуда обновленными.