- Я бы тоже так сделал. Ты реально печешься о нем как курица-наседка. Мы уже взрослые мальчики, мам, и мы хотим играть в песочнице для больших дядь.
- Это прозвучало как-то двусмысленно. – Дерек захохотал, вставая.
- Заткнись Аликан, это заметил только ты, извращенец.
- Вообще-то, мне тоже так показалось. – Лекс хитро заулыбалась.
- Ой, да пошли вы. – Дерек с улыбкой скрылся за одним из уголков ресторана.
- А если серьезно, Аликан. – Улыбка слетела с лица подруги. – У тебя все хорошо? – Как же мне хочется сказать правду. Сказать, что я добровольно вошел в то же болото еще раз и даже не ищу спасительный трос. Наверно, я заслужил это. Я долбанный мазохист.
- Лекс, малышка, я в порядке. – Ответил я и, взгляд Александры просветлел.
- Я рада что все наладилось.
- Я тоже, Лекс, я тоже.
Возвращение в город, стало для Дара испытанием. Предстоящая встреча с братом немного пугала его, а это чувство, в свою очередь, вызывало раздражение. Как только, два года назад, он вышел из аэропорта в Италии, он понял, как жалко выглядит, бросив брата одного. Поборов первый порыв вернуться, он решил остаться и жалеть себя, избегая повторного попадания в эмоциональную трясину. Сейчас он приехал, не потому, что отец вынудил, а потому, что быть вдали от дома и старшего брата ему вконец осточертело. Случившееся с Аликаном в полной мере напоминало ему ситуацию их родителей. Дара просто не мог выдержать. Он не хотел опять становиться свидетелем того, как еще один родной человек с грохотом ломается. Гонимый собственными страхами и переживаниями он бросил самого близкого человека в беде. Именно поэтому он и вернулся – чтобы исправить свою гнусную ошибку. Но, по возвращении, первое, что он захотел сделать, это сбежать.
Как только самолет Дара приземлился, он устремился к дому брата. Он планировал постараться искупить вину перед ним, но когда он вошел в дом, картина, представшая перед младшим Окраном, лишила его дара речи. Мари на коленях перед Аликаном, который с кем-то говорит по телефону и гладит девушку по голове. Увидев младшего брата, Аликан убрал телефон и встал.
- Какого черта здесь происходит? – тихо произнес Дара, когда пауза затянулась.
- Ты должен был поехать к отцу.
- Я не перед ним виноват.
- Дара…
- Хотя, судя по всему, и перед тобой тоже.
- Дара, поговорим позже. Езжай к отцу. – Аликан, засунув руки в карманы, отвернулся от брата.
- О, неужели эта девка важнее меня? Лучше оттрахать ее, чем поговорить со мной?! – Дара был задет словами брата и, бросив сумку с одеждой на пол, подошел к Аликану.
- Тебе ли задавать этот вопрос, брат? – Невозмутимо ответил Аликан, не оборачиваясь. Дара застыл на месте. Чувство вины накатило на него с новой силой.
- Я виноват, признаю. – Тихо сказал он. – Но то, что ты делаешь, это… Ты в своем уме?! – Мари, все еще стоящая на коленях, поежилась и попыталась подняться.
- Я тебе не разрешал двигаться. – Сталь в голосе Аликана остановила ее. – Дара, давай поговорим потом.
- Нет, я два года говорил себе это и не намерен тянуть еще хоть день! – Оцепенение прошло и Дара, положив руку на плечо брата, развернул его к себе. Глаза Аликана недовольно блеснули. – Какого черта ты ее притащил?!
- Что ты хочешь услышать?
- Твою мать, Аликан! Скажи хоть что-нибудь!
- Мари, иди наверх и жди меня. – Когда девушка скрылась на втором этаже, Аликан тяжело опустился на свое кресло и закрыл глаза. – Я устал, Дара, понимаешь? Я не смог ее пережить. Это выше моих сил. Я люблю эту тварь и ничего не могу с собой поделать. Она сама ко мне пришла, я не сумел отказаться. Просто взял что хотел.
- Я не помню тебя таким слюнтяем, брат. Что именно произошло?
- Хмм, худшее, что можно только представить.
- Аликан, не тяни.
- Она была беременна. – Дара удивленно смотрел на брата и, в попытках сказать хоть что-нибудь, открывал и закрывал рот. – Моя малышка была беременна. Какая ирония, согласись. – Горько усмехнувшись, Аликан потянулся к бутылке со скотчем.
- Я не… А как… А где… - Дара не мог связать и двух слов. С трудом переведя дух, он выжидающе уставился на брата.
- Она сделала аборт. – Пальцы Аликана сжали холодное стекло бутылки. Перед его взором вновь всплыла злополучная ночь, когда он в дикой ярости орал на Мари, которая плакала и просила прощения. – И знаешь, как она это объяснила? Она сказала, что боялась меня. Меня! – Под натиском злости, Аликан запустил бутылку в стену и встал на ноги. – Дара, тебе лучше уйти.