Хамза оживился.
— Это ты о Бехие? Ведь муж ее — миллионер. А она меня выбрала. Значит, я стою этого?
— А ты как думал? Такого молодца, как ты, поискать.
Хамза стал рассказывать о Бехие, не скупясь на подробности.
Решид ухмылялся, слушал, а потом сказал:
— Вот и пользуйся молодостью!
— Как это?
— О деньгах думай.
— А она сама мне предлагает — бросай, говорит, работать. Захочу, поедем в Стамбул. Денег у нее полно, этот рогоносец огромные деньги добывает. Ты только подумай, дядюшка Решид, ведь ученый эфенди, а ни о чем и не догадывается.
— О чем это?
— Да о том, что жена его потаскуха.
Решид хитро засмеялся.
— Он ведь тоже не отстает, сынок. У них, должно, тайный уговор есть. И знаешь, что я тебе еще скажу? Нет в дозволенном сладости запретного. Столько было на свете мудрецов, все это говорят в один голос.
— А сегодня вдруг открыла свой ридикюль, — сказал Хамза. — «Ты что-то задумчивый — говорит. — Возьми этот револьвер, носи с собой. Мало что может случиться, говорит, а я без тебя жить не смогу». И пошла…
— Револьвер с тобой?
— А как же!
— Дай поглядеть…
Хамза обвел глазами шашлычную.
— Стоит ли? — спросил он с опаской.
— А ты под столом…
Хамза снова оглядел шашлычную, вынул из бокового кармана маленький револьвер и протянул под столом Решиду.
Решид взял револьвер, повертел в руках и пришел в восторг.
— Сделаешь, как я скажу? — серьезно спросил он.
— Ручаюсь! Да ты расскажи сначала, что делать-то.
— Я уже со своей душой простился, Хамза. Достаточно пожил, хватит. Какая польза от того, что живет на свете цирюльник Решид? А ты — другое, твоя жизнь только начинается. Дай ты мне этот револьвер!
Широким пьяным жестом Хамза смахнул со стола посуду. Зазвенело битое стекло.
Посетители обернулись в их сторону.
Хамза понизил голос:
— Я сам. Понял? Я не напрасно взял этот револьвер, дядюшка Решид. Я тебя спросил про несовершеннолетних,! так? А зачем, ты понял? И не можешь ты понять. Мне лет мало, а ума в голове достаточно. Сам же сказал, что такого, как я, поискать. Кто я? Простой рабочий, пустое место. А она кто? Такого большого эфенди жена! Значит, стою я этого?
— Верно.
— Дошло теперь?
— Дошло.
Хамза принялся вдохновенно доказывать, что честь сестры — его честь и что он не успокоится, пока не отомстит обидчику.
Решид понял, что наступило самое время загонять птицу в силки.
— А если так — действуй по-умному, — отрубил он. — Отец тебе в этом деле не учитель. Сам должен понять. Или делай что нужно, или давай револьвер мне!
Хамза вскочил.
— Рассчитывайся. Жди новостей. Я пошел. А впрочем, подожди, подожди, дядюшка Решид!
Осоловевшими глазами Хамза оглядел стойку и крикнул хозяину:
— Счет!
Цирюльник Решид делал вид, что намерен расплатиться сам, Хамза уговаривал позволить ему считать цирюльника своим гостем.
— Дядюшка Решид, дозволь мне, — просил он.
Они для виду препирались, хотя ни один не спешил расплатиться.
— Мы еще живы, племянничек, — нарочито пьяным голосом пробормотал Решид. — И в нашем кармане найдется несколько курушей заплатить за то, что съел и выпил человек, севший за наш стол…
Он вынул из внутреннего кармана сотенную, полученную от Джемшира, и швырнул на стол. Решид был уверен, что деньги вернутся к нему. Так и произошло. Хамза сгреб сотенную и сунул Решиду.
— Прошу тебя, дядюшка Решид! Я же не для того, чтобы обидеть тебя… Клянусь аллахом. Доставь мне удовольствие!
— А раз так, отдай эту сотенную шашлычнику.
Он твердо знал, что Хамза из гордости не согласится.
— Убери-ка деньги в карман! — крикнул Хамза. — Ты пьян, дядюшка, пошли домой.
Продолжая притворяться пьяным, Решид уцепился за Хамзу и, убедившись, что тот сунул деньги ему в карман, успокоился. Шатаясь, они вышли из шашлычной. Решид дал усадить себя в пролетку.
Моросил дождь. Мелкий, холодный и нудный.
Решид был доволен вечером. Уверенный, что парень всерьез решился на месть, он довольно посмеивался в усы. Особенно удачными он считал свои слова: «Или делай что нужно, или давай револьвер мне!» Это подействовало на парня. Если уж кому и брать на себя этого смазчика, так Хамзе. Ему и восемнадцати нет. Убьет он араба — ничего ему не будет. Посадят — скажет, оскорбил его араб, затронул честь, ну и убил, мол. Ему немного дадут. Да и в тюрьме скидку сделают — несовершеннолетний. Отец тоже не оставит сына в беде. А девчонка тем временем отправится в имение. Потом, смотришь, и они туда переберутся.