Человек такое существо, которому свойственно уставать от чего угодно. В перечень входят и самые любимые занятия. Даже такие милые сердцу как война. Меня вырубило наглухо. Потух так резко, словно пробки выкрутили. Просто в какой-то момент ни на что не осталось сил. Забытьё забрало меня полностью и без остатка.
Я открыл глаза и первое, что увидел — низкое хмурое серое небо. Вокруг происходил какой-то нездоровый движняк. Болело всё. Вставать и принимать хотя бы какое-то участие в активности не хотелось категорически.
— Надо похоронить убитых!
С ясно читаемыми начальственными нотками произнёс мужской голос. Я узнал Габриэля Брауна, старшего у американцев.
— Хороните, — флегматично ответил Вождь, — Мы вам не мешаем.
— Помогите нам…
— Нет, — также флегматично ответил индеец, — Мы не будем тратить энергию на это. Да и не принято тут это.
— Тут, — включил дурака Браун, — Где тут?
— В Улье.
— Ну и что, — не согласился Габриэль, — Так принято у нас. У людей. Мы переместились в другой мир, но остались людьми.
— Мы не поможем с копанием ям, — флегматично сказал Вождь, — Если вы этим займётесь, мы не будем вас ждать, а пойдём дальше сразу, как очнётся Орк.
— Русский? — пренебрежительно выплюнул Браун.
— Русский уже очнулся, — подтвердил я, вставая с кряхтением, как старый дед, — Нельзя нам тут. Нашумели мы очень. Нужно двигаться дальше как можно быстрей.
— Поделитесь хотя бы оружием…
— Всё собрали? — посмотрел я на Медведя.
Тот кивнул и показал на солидную кучу стрелковки, среди которой выделялся пулемёт.
— Хорошо, — кивнул я, — Гаврила Коричневый… Вот с какой радости? Почему мы должны делиться? Что-то я не заметил, чтобы кто-то воевал с внешниками, кроме нас троих.
— Если вы собираетесь нас бросить, то должны нам дать хотя бы возможность себя защитить! — выпалил он.
Я придвинулся к политику вплотную.
— Не должен я тебе ничего, янки, — процедил я, — Вот у тебя на плече винтовка висит, что-то я не слышал ни единого выстрела из неё во время боя.
— Мы не бросаем никого, — флегматично сообщил Вождь, — Это вы не собираетесь с нами идти. Оставаться на месте опасно. Кроме того, что могут на шум собраться заражённые, внешники могут прислать беспилотник проверить, что тут произошло.
Я подавил острое желание дать Габриэлю по морде и спросил у Медведя:
— Много раненых? Что будем делать с ними?
Но Брауна было не остановить:
— Лекарств нет! Перевязочных материалов нет! Транспорта…
Я осклабился:
— Дай угадаю… Нет?
— Нет!
— И что ты предлагаешь?
— Кто встанет, тот пойдёт с нами дальше, а кто не встанет…
Я с интересом смотрел на бывшего мэра.
— Мы не сможем нести раненых на себе. Пусть сами позаботятся о себе.
11. Дальнейший путь
Я только хмыкнул, наблюдая за тем, как Гаврила Коричневый пошёл шмонать трупы убитых. Это не я такой жестокий, а мир. Он либо примет правила игры, либо сломается.
После того как лидер англоговорящей группы начал пытаться нас переубедить, я развернулся и пошёл заниматься своими делами. Не то место, чтоб спорить с идиотами. И не то время, чтобы тратить его на пустопорожние разговоры.
Украдкой я всё же наблюдал, как Гаврила кликнул нескольких мужчин, и они начали стаскивать и укладывать трупы в рядок, чтобы, видимо, заражённым было сподручней их жрать. Большинство гражданских слонялось по округе бесцельно, никак не приходя в себя от случившейся мясорубки. Ну а мы втроём забрались в БМП.
— Сможешь завести? — поинтересовался Вождь, севший на место командира.
— Сейчас попробую, — отозвался я, располагаясь в кресле мехвода, — Хорошо бы…
— Тут гранаты есть и три цинка пятёрки! — радостно воскликнул Медведь из десантного отсека.
Я сосредоточился, закрыв глаза. Насытил аккумуляторы энергией и попытался оживить электронику, но ничего не вышло. Во время боя не было времени концентрироваться и разбираться, по какому узлу с какой мощностью ударить. В итоге в хлипких электронных мозгах импортной боевой машины пехоты сгорело что-то жизненно важное. Наверняка эти повреждения не фатальны, машина ремонтопригодна, но на ходу нам её не починить.
— Как думаешь… — задался вопросом Медведь, — они вернутся?
— Конечно, — флегматично ответил Вождь, — Думаю, это просто мобильная группа, которую отправили разобраться, почему вдруг Треблинка перестала выходить на связь. Их прикрывал беспилотник…