Выключив свет, я вернулась в комнату с твердым намерением закончить сегодня свою часть дневника.
***
- Тогда давайте не испытывать судьбу и как можно быстрее доберёмся до своих "убежищ", — предложила Вика.
Все были не против её предложения и, распрощавшись, мы двинулись в разные стороны. На неопределенный срок дом Димы должен был стать нашим общим домом.
- Двигаться придется аккуратно, но при чрезвычайной ситуации будьте готовы бежать за мной. Неизвестно в какой момент мы приглянемся местной интеллигенции в качестве пищи.
Но, к счастью, нам повезло. По дороге мы встретили от силы нескольких инфицированных, хотевших одежду или что-то из бижутерии. В общем, угроза минимальная была. Самое интересное, что заражённые встречались и на лестничных площадках, брели куда-то. Кто-то из них остался запертым в квартире, но слышны они были везде. Достаточно сложно оставаться в такой обстановке, но члены нашей команды продолжали показывать спокойствие. Мне казалось, что я с ума сойду от голосов заражённых, постоянно что-то просящих у нас. Хотя скорее требующих, чем просящих.
Дима жил на седьмом этаже, куда мы и добрались по лестнице. Лифт здесь отсутствовал. Надеюсь, нам не придётся часто выходить из квартиры, ибо подниматься туда это Ад какой-то...
Квартира у Димы была небольшая, уютная. Как он сказал, досталась она от погибших родителей. Лезть в эту историю никто не захотел, да и надобности нет.
***
Даже не знаю, что вообще можно рассказать про тот день. Жили спокойно, от Димы проблем не было, от нас тоже. Как-то жили вместе, ели за одним столом... Да только когда Никита нашел этого ребёнка и притащил его в дом, все пошло наперекосяк.
Диме совсем не нравилась перспектива жить с заражённым младенцем, да и Никитины пристрастия к изучению заражённых он не одобрял. Профессор плохо кончил по этой же причине. Ему было интересно самому посмотреть на инфицированных вблизи, и у него появилось желание попробовать с ними пообщаться. Так увлекся, что не заметил парочку опасных заражённых. Им вполне пришлась по вкусу группа выживших во главе с Профессором и, не привлекая внимания, они подошли к ним и напали. Из группы выживших Дима никого не обнаружил живым. Хотя он и в вагоне говорил, что не было выжившего, а на деле...
После конфликта между Никитой и Димой, который мог лишить одного из них жизни, мы убежали в Никитин дом: он настоял. Так здесь и живём уже недели две. Пока добирались, видели нескольких выживших. Кто-то, не замечая нас, вытягивал вещи из магазинов. Кто-то проявлял к нам дружелюбие, делился своими припасами. Во всяком случае, нам повезло не попасться опасным инфицированным, вряд ли бы мы дали им отпор. Добрались за несколько дней. Не без труда, зато усилия наши были вознаграждены спокойствием, наличием еды и всего, что используется в обычной жизни.
Уже три часа ночи. За стеной послышалось всхлипывание, после негромкое успокаивающее бормотание и тихое пение. Никита, кажется, пел ребёнку какую-то колыбельную песню. Мило...
Я тихо встала и подошла к его комнате: он стоял с младенцем на руках и покачивал его. Постепенно тот стал затихать, а потом и вовсе заснул.
- Давно ты там стоишь? - спросил он, не поворачиваясь ко мне, но не дождавшись ответа, снова заговорил:
- Забавно. Жаль, никакой пользы от тебя в физическом мире нет.
Снова на несколько секунд замолчав, он ухмыльнулся и сказал:
- Это точно. Скука смертная бывает в одиночке. Хотя и с наличием друзей твое существование остаётся необходимым. Такое существо, как ты, действительно бывает полезным. И поболтать, и посоветоваться, и помечтать...
Я шелохнулась, и он резко обернулся на звук. Встретившись глазами, он показал жестом быть тихой.
- Тебя потревожил Артёмка? Всё хорошо, иди спать.
Ни слова про разговор, который я слышала. Определенно мне не стоило его подслушивать, но с другой стороны непонятно с кем разговаривал Никита. Пускай это остаётся в тайне между нами, но дознаться надо.
Погодите, Артёмка?..
- Ты уже дал имя этому заражённому? - с возмущением спросила я. - Изначально не было договоренности, что он останется с нами! Мы из-за него ушли от Димы!
- Не кричи, прошу тебя. Мы ушли не из-за него. Дима — убийца. Я готов закрыть глаза на убийство нескольких опасных инфицированных, но добивать ещё живых людей...
- Но они были бы обузой!
- Всех можно спасти, если постараться. Помочь умереть — помощь абсолютного слабака. Только слабак поможет умереть, если не может помочь выжить.
Я не нашла что ответить. С одной стороны, он был прав, но с другой — это были бы дополнительные усилия по спасению умирающих. В этом вопросе мы, пожалуй, останемся при своем мнении.