Быстро стелим на полу в коридоре одеяло и укладываем Елисея. Радослава закутывает его, а я опускаюсь на колени, приподнимаю его голову и аккуратно вливаю зелье. Он делает один маленький глоток – и внезапно обмякает, будто теряет сознание.
– Что произошло? – тревожно спрашиваю. – Я думал, ему должно стать легче!
– Нет-нет, – успокаивающе говорит Радослава, – все правильно, именно так и должно быть. Не переживай. Это зелье сначала немного согреет его изнутри, потом взбодрит и вернет силы. Но сначала он проспит довольно долго.
Как будто в подтверждение ее слов, Елисей поворачивается на бок и начинает громко храпеть.
– Да, – улыбаюсь я, – и правда спит, но уже явно живой и невредимый.
Аккуратно закупориваю бутылочку и поднимаюсь.
Поворачиваюсь к Калмыкову и протягиваю ему руку:
– Спасибо за помощь. Без тебя мы бы не справились.
Он крепко пожимает мою ладонь и просто говорит:
– Если что – зовите.
И, развернувшись, уходит в холодную ночь.
Я еще долго смотрю ему вслед, размышляя: неужели у нас все-таки появился настоящий союзник? Или это была всего лишь случайная любезность?
– Что думаешь? – Прерывает мои мысли Муран.
Я оборачиваюсь.
– Ты о чем?
– Про этого Калмыкова. Видел, он тебе помог. Я пока разгрузил ящики, все расставил, хотел выйти на улицу вас встретить, да не успел.
– Не знаю, посмотрим, время покажет. Не знаю, сколько еще таких дней будет. А там увидим. Люди сближаются в таких сложных ситуациях. Я думаю, он уже понял, что князь тут не власть. Он ему никто. И сейчас нужно бороться за выживание своими способами.
– В любом случае князь сможет надавить. У него должна быть семья, родные, близкие. Ты же знаешь, как князь это умеет, – говорит Муран.
И мне кажется, что эта фраза значит для него что-то большее. Возможно, князь каким-то образом влиял когда-то и на Мурана.
– Мы с этим разберемся, друг.
Я хлопаю ему по плечу, а затем прохожу мимо, иду на кухню.
Снимаю с себя мокрую одежду, зачерпываю ковшом воду и делаю несколько жадных глотков. Да, я тоже устал. Не настолько сильно, насколько Елисей, но перерыв мне не помешает.
– Когда погода улучшится, нужно вернуться в ту лавку, постараться восстановить это здание и, возможно, обосновать там место для Елисея. Единственный минус, что здание находится далеко, а пока с погодой здесь всё непонятно.
– Вот бы источник возродился, – говорит Радослава. – Когда он работает, тогда и погода в порядке, и ничего подобного не происходит.
– Песчаный ветер был, жар был, мороз тоже. Что нас ждет дальше?
– Ливни. Обычно всегда так. Дождь идет несколько дней, реки по улицам текут, выйти из дома просто невозможно.
– Хорошо, значит, будем к этому готовиться.
Говорю я, мысленно добавляя.
Нужно добраться до источника. Я должен попробовать еще раз. Мне кажется, за эти дни мои силы увеличились.
Может быть, этого будет недостаточно. Но мне кажется, что из-за встречи с источником я стал сильнее.
Мы как-то связаны с друг другом, как сообщающиеся сосуды. Становлюсь я сильнее, становится он сильнее. Нужно еще раз туда вернуться. Нужно попробовать.
Я сделаю это завтра.
Глава 18
Когда я собирался, Елисей уже проснулся и выглядел совершенно здоровым. В своей комнате он собрал тот странный стеклянно-металлический агрегат, вскрыл чан с жуками и, аккуратно разрезая каждому брюшко, выдавливал внутренности в высокую колбу.
Зрелище было отвратительным, а запах - еще хуже. Но в голосе Елисея звучал неподдельный азарт:
– Через несколько часов у нас будет отличное зелье. Мы потеряли много времени, но я еще успеваю.
– Мне нужно уйти на пару часов, - сообщаю я.
Елисей отрывается от работы и смотрит на меня с беспокойством:
– Может, не стоит? Снег усилился.
– Дай мне свое зелье.
Он протягивает знакомую треугольную бутылочку. Я делаю небольшой глоток, ощущая, как по телу разливается тепло.
– Возьми с собой, - советует Елисей. - Если действие начнет ослабевать - прими еще. Но помни: чем чаще пьешь, тем короче эффект. Постарайся не задерживаться. Может, возьмешь кого-то с собой?
– Нет, пойду один. Оставайтесь в доме. Муран за главного.
Я вышел из комнаты Елисея и, переступив порог дома, сразу понял - снегопад усилился. К счастью, сохранилась тропа из наших вчерашних следов, и я двинулся по ней.