Муран стоит неподвижно, его тёмные глаза внимательно следят за каждым моим движением. Он не произносит ни слова, но по напряжённой позе видно – понимает важность момента.
Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. Не вижу, но чувствую, как под магическим напором:
Трещины в стенах стягиваются, будто живые.
Камни с глухим стуком встают на свои места.
Древняя кладка уплотняется, становясь монолитной.
Конечно, полностью восстановить все укрепления сейчас невозможно – потребуются недели работы. Но хоть что-то…
– Ты... укрепил стену? – наконец нарушает молчание Муран. В его голосе смесь восхищения и недоверия.
– Да, – вытираю пот со лба. Рука дрожит от напряжения.
– Невероятно... – он медленно качает головой. – Магия созидания, да?
– Я тоже её так называю. Теперь бы ворота…
Муран хмурится:
– Уже обсуждали с мужиками. Проём слишком велик. Материалов нет – разве что разбирать старые постройки. Или искать в разрушенных домах…
– В кузнице что-то может быть, – задумчиво говорю я. – Но опять же – где взять достаточно железа?
– Поговорим с Гориславом. Но это всё планы на после... – его речь обрывается, когда я резко указываю в темноту.
Огни вдали разделились на три группы и начали расходиться в разные стороны.
– Не понимаю... – хрипит Муран. – Это что, нас за идиотов держат? Или они действительно такие глупые, что думают, будто мы не заметим их манёвры в ночи?
– Посмотрим, – стискиваю зубы, чувствуя, как магия вновь наполняет тело, готовясь к бою.
Небо на востоке постепенно светлеет, окрашиваясь в бледно-лиловые тона. В груди сжимается знакомое предчувствие - до столкновения остались считанные минуты. Но в этот момент в предрассветном небе появляется белое пятно.
Конверт, словно живой, описывает изящную дугу и устремляется прямо ко мне. Я ловлю его на лету, ощущая под пальцами прохладную, почти ледяную поверхность пергамента. Быстро вскрываю печать - воск рассыпается, издавая тонкий аромат лаванды.
Первая мысль - Лорик. Или, возможно, Калмыков решил предупредить о чем-то важном. Но, развернув письмо, застываю в недоумении.
Передо мной - изящный, почти каллиграфический почерк, явно женский. Буквы будто танцуют на пергаменте:
"Дорогой Радимич,
Давно собиралась написать, но ждала подходящего момента. Кажется, лучшее время настало.
Мой обожаемый супруг отправил к тебе людей - около трех десятков. Вооружены, подкреплены магией.
Но знай: если согласишься на сотрудничество, я могу устранить их для тебя... одним щелчком пальцев.
Княгиня Велеслава"
Пергамент слегка дрожит в моих пальцах.
Мысли путаются: почему княгиня? Какое сотрудничество? И главное - можно ли доверять этим строкам, пахнущим духами и предательством?
Муран, заметив мое замешательство, тяжело кладет руку мне на плечо:
– Что-то не так?
Я медленно переворачиваю письмо, чтобы он мог видеть подпись. Его глаза расширяются:
– Ну и поворот…
Рассветный ветер треплет пергамент в моих руках, будто торопя с решением.
Глава 22
– Что думаешь? – Грубый голос Мурана вырывает меня из мыслей.
Не раздумывая, сминаю пергамент в кулаке и резким движением швыряю его вниз. Бумажный комок падает в грязь у подножия стены.
– Мусор. Только это и заслуживает её послание.
Муран хрипло смеётся:
– Не спорю. Лиса она та ещё. Года три назад по лагерям слух ходил – будто бы зелье подмешала в вино супругу. Хотя... – он пожимает плечами, – кто их разберёт, этих княжеских. Может враки, может правда.
– Нам такие "союзники" не нужны, – твёрдо говорю я. – Лорик – другое дело. Мы помогли ему, он ответил тем же. Калмыков... он понимает, что без нас не выжить. А эта... – брезгливо морщусь, – даже внимания не стоит.
Муран поворачивается к лесу, где ещё мерцают огни:
– Так что с ними делать-то будем?
– Ждать. Ты заметил что город меняется?
Он настораживается:
– Меняется? Ты о чем?
– Звуки жизни. Когда мы прибыли – стояла мёртвая тишина. А теперь... – прислушиваюсь к уханью совы где-то за спиной. – Вчера видел первую траву, пробивающуюся сквозь снег, иногда слышны птицы. Нет больше той тишины что раньше. Еще несколько дней назад только ветер.
– Думал, это просто руины в пустыне, – хмурится Муран. – Думал что тут всегда так.