И тут мужчина присаживается, я узнаю форму нашего отряда, сердце замирает, неужели меня нашли? Ветки отодвигаются в сторону, мужчина склоняет голову, и я снова забываю, как дышать. Я его не знаю.
— Очухалась? — усмехается он. — Выползай на свет.
Мужчина пропадает из моего поля зрения, пару секунд пытаюсь понять, что происходит, но потом начинаю двигаться. Вне углубления оказывается теплее, а еще понимаю, что мне плохо. Как только встаю, голова кружится и в затылке появляется тупая боль, плюс общая слабость не дает нормально воспринимать происходящее.
Смотрю на мужчину, который как раз стягивает верхнюю рубашку. Он высокий, выше всех, которых я встречала. Широкоплечий, сильный, это чувствуется с первого взгляда. Темные волосы взъерошены и торчат в разные стороны, взгляд карих глаз самоуверенный и снисходительный. Прямой нос, четко очерченные губы, легкая щетина — в совокупности образ притягивает взгляд.
Он откидывает рубашку в сторону, и я вижу тельник, пропитанный на левом плече кровью. Хмурясь, спрашиваю:
— Кто ты?
Он вздергивает бровь, кидая на меня взгляд, а следом стягивает тельник и кидает поверх рубахи. Я краснею. Во-первых, никак не ожидала такого. А во-вторых… Это было красиво. И то, как он снял тельник, и то, что открылось под ним. Мускулистое рельефное тело, от которого сложно отвести взгляд. Если бы не рана на плече, наскоро перевязанная тряпьем.
— Не узнаешь меня? — хмыкает мужчина, присаживаясь на траву рядом со своей одеждой. — Непостоянный народ женщины, не устану себе это повторять. Вот так спасаешь ей жизнь, а она тебе: кто ты…
— Ты… оборотень? — доходит до меня наконец. — Тот волк, который спас меня?
— Точно, а потом получил магическим шаром, — он начинает разматывать рану. — Кстати, спасибо, если бы не ты, повезло бы куда меньше.
— Ты спас мне жизнь.
— Да. Честь и достоинство людей, о них слагают легенды, — он насмешливо кривит губы, но тут же морщится, сжимая зубы.
— Помочь? — задаю вопрос.
— Не откажусь.
Я подхожу к нему и присаживаюсь на корточки, осматривая рану.
— Выглядит паршиво, — замечает мужчина, — но все не так плохо. Можно разорвать на бинты тельник.
Я киваю и начинаю делать полоски ткани.
— Почему ты в костюме наших солдат? — спрашиваю, не глядя.
Смотреть в глаза оборотню неловко. Я вообще не понимаю, что происходит. Он спас меня, я его, а теперь я бинтую ему рану после того, как он заботливо уложил меня на постель из травы. Все это как-то неправильно, не похоже на правду, на то, что я слышала об оборотнях и их привычках.
— Потому что не таскаю с собой чемодан, неудобно держать лапой, понимаешь?
Бросаю на него взгляд, сразу же возвращая внимание бинтам.
— Почему ты просто не оставил меня?
— Мне надо было отлежаться, — он морщится, достает из кармана рубашки несколько пузырьков. — Это лекарство, надо наложить. Нашел на поле боя сумку.
Я беру в руку пузырек и думаю о том, кому могла принадлежать сумка? И жив ли тот лекарь сейчас? Сколько вообще человек погибло вчера? Сколько было принесено в жертву этому ужасу и хаосу, который мне пришлось пережить?
— Эй, чего зависла? — голос оборотня возвращает в реальность, сжав зубы, я открываю пузырек.
— Что там, наверху? — спрашиваю, не глядя на оборотня.
— Трупы.
Я вздрагиваю, в груди начинает болезненно ныть.
— Кто победил? — дрожащей рукой сыплю порошок на ткань.
— Оборотни. Маги отступили, поэтому тела ваших солдат никто не забирает.
— А ваших? — я устремляю на него взгляд, чувствуя, как внутри закипает злость, заставляя дышать тяжелее.
— Наших забрали сразу.
— Тебя нет.
— Я не труп. Лекарство будешь накладывать?
Я выдыхаю и прикладываю ткань к ране. Мужчина сжимает зубы, вижу, как ходят желваки, он жмурится на несколько секунд. Хмуро наблюдаю за ним, бинтуя.
— Почему ты не остался волком? — задаю вопрос. — Я слышала, так вы излечиваетесь быстрее.
— Я не мог идти, я же сказал. И хотя я контролирую себя, надежнее было стать человеком, чтобы не причинить тебе вреда.
Мы снова встречаемся взглядами. Я настолько растеряна, что не могу этого скрыть.
— Удивлена? — хмыкает он. — Думала, оборотни убивают каждого встречного на своем пути?
Я только отвожу взгляд.
— Вообще-то так и есть, — добавляет он, при этом так ехидно улыбается, что не остается сомнений: издевается. — Но бывают исключения. Кстати, может, ради такого случая поможешь? Ускоришь исцеление магией, например.
— У меня нет такой возможности, — отвечаю холодно, завязывая узелок. — Я очень слабый маг.