Алекс… я готова была умереть, лишь бы снова увидеть его, лишь бы не оставаться рядом с этим чудовищем по имени Константин. Я с ужасом думала о том, что натворила, перед мысленным взором одна за другой проносились картины сегодняшнего дня, но самой яркой и самой частой был вид обожженного лица Алекса. Я говорила себе, что сделала это под влиянием магии, но это не приносило мне облегчения. Как-то Алекс говорил мне о том, что раны, нанесенные магическим оружием или заклинаниями, никогда не заживают бесследно – я изо всех сил пыталась не думать об этом, но не могла. Тогда мою голову посетила еще одна шальная мысль – и как только раньше я до этого не додумалась! – я создала в ладони сгусток пламени. Но, стоило мне лишь направить его в сторону Константина, как огонь начал затухать, словно огонь свечи, которую накрыли стеклянной банкой. А мой новый владелец лишь рассмеялся. Только сейчас я почувствовала, что он копается в моей голове:
- Молодец, ты здорово разукрасила моего племянничка, оставив ему вечную память о себе! Но, запомни раз и навсегда – со мной такие фокусы не пройдут! Я уже достаточно давно контролирую твой разум, чтобы выставить защиту для себя. Я ведь слежу за тобой с тех пор, как твоим женихом был мой самый лучший и преданный ученик – Максим, сын Виктора. Удивлена? Признаюсь, это было сложно подстроить, но игра стоила свеч – никто даже не заметил, как Макс стал постепенно меняться, общаясь со мной. Мальчишка был так зол на весь мир, что с легкостью продал мне всех – всю вашу стаю. Надо было лишь грамотно надавить на него, чтобы заставить исполнять мою волю…
В приступе бессильной ярости и отчаяния, я набросилась на оборотня, но полуволк лишь играючи повалил меня на кровать, придавливая, прижимаясь ко мне всем своим телом, сжимая плечи когтистыми лапами.
- Нет, любовь моя! – он куснул меня за мочку уха, провел по шее волчьим языком. – Лучше думай о том, как тебе было хорошо со мной до этого, так тебе будет легче…
Не говоря больше ни слова, он навалился на меня с новой силой, вдавливая в кровать своим мускулистым телом, покрытым жесткой шерстью, а затем взял меня против моей воли. Резко, жестко, глубоко, не заботясь о моих чувствах, ломая, наказывая, подчиняя. Сначала я сопротивлялась, но это, помимо страданий душевных, доставляло мне еще и физическую боль. Из всех моих чувств к нему – если таковые когда-то и были на самом деле – у меня осталась только ненависть. Я перестала шевелиться под ним, минуты тянулась словно часы, пока он методично вдалбливался в меня что есть сил в едином ритме. У меня уже не осталось эмоций. Я хотела лишь одного – чтобы все это кончилось, чтобы он быстрее излился в меня. Но Константина хватило на долго. Все это время я думала об Алексе. Внутренний голос уже окончательно охрип и теперь мог лишь отчаянно скулить, проклиная злодейку-судьбу, а заодно и мою собственную глупость. Сама я хотела лишь одного – смерти. Желательно быстрой.
На протяжении того времени, что он издевался надо мной, перед моим лицом покачивался на кожаном шнурке амулет на его шее – огромный коготь, принадлежавший не то медведю, не то оборотню. В мою память каленым железом врезался каждый символ, вырезанный на нем, каждый изгиб, каждая мелочь.
Спустя вечность (так мне показалось) этот ад наконец-то закончился. Константин скатился с меня, обернулся в человека и, как ни в чем не бывало, снова спокойно закурил. Когда он вышел из меня, я осталась лежать неподвижно, чувствуя, как из меня изливается его семя вперемешку с кровью. От боли внизу живота тело ниже пояса онемело. Мне казалось, что мои глаза остекленели.
- Запомни, простое правило, девочка – я не хочу, чтобы ты думала о другом мужчине, пока ты со мной. – Отстраненно заметил он. – С этого момента я буду расценивать подобные мысли, как предательство.
- И это мне говорит тот, кто предал свою семью? – шепотом спросила я.
Мне было уже все равно, что он сделает со мной – никакие муки и боль не могли быть достойный наказанием за то, что я совершила. Я снова думала об Алексе, прокручивая в голове все самые лучшие, самые бесценные моменты моей жизни, которые были связаны с ним. Я проклинала себя за то, что не рассказала ему сразу о той странной встрече в лесу, о милом парне по имени Костя, который подозрительно быстро втерся ко мне в доверие, за то, что соврала ему тогда…
Мощный удар по лицу отбросил меня на пол – если бы Константин не сдерживал себя, то наверняка сломал бы мне челюсть. Мои глаза вспыхнули гневом.