- У тебя красивая улыбка. – Он аккуратно взял меня за подбородок и легко, едва касаясь своими губами моих губ, поцеловал. – Улыбайся почаще…
Я кивнула, и моя улыбка, помимо воли, стала еще шире. Я окончательно уверилась в том, что все происходящее со мной волшебный сон – этот бал, это платье, такой неожиданно добрый и нежный Алекс… теперь еще и его вкус на моих губах. Реальность, казалось, стремительно ускользала от меня, мне отчаянно хотелось, чтобы этот сон наяву длился вечно. Кажется, эти мысли, но в иной трактовке, слишком четко пропечатались на моем лице – Алекс перестал улыбаться и убрал свою руку с моей талии, занимая ее бокалом с вином:
- Я понимаю, что тебе нужно время, для того, чтобы свыкнуться с мыслью, что тот, кого ты полюбила мертв. – Он сделал большой глоток. – И что тебе приходится жить вместе с его убийцей. – На его губах появилась знакомая кривая усмешка. – Но это еще не повод делать из меня бездушного монстра, не способного на какие бы то ни было чувства…
- Но я не… – попыталась возразить я, недоумевая, что он мог подумать, раз его настроение так резко изменилось.
- Он ведь был моим братом. – Продолжал Алекс, даже не заметив моих возражений. – И я никогда не смогу простить себя за то, что мотался по миру в поисках непонятно чего в тот момент, когда из доброго, честного и милого парня Макс превратился в того, кого тебе довелось узнать. – Он сделал еще один глоток, устремив свой взгляд в далекое, одному ему известное никуда.
Мои же мысли разбегались по углам от выпитого вина. Я не знала что ответить, поэтому молча смотрела на его ссутуленные плечи, отстраненно думая о том, что без его объятий снова становится холодно. И ни одной умной мысли во вмиг опустевшей голове. Алекс серьезно посмотрел на меня, и мне стало стыдно, что я думаю о том, как бы его обнять, когда он изливает мне душу.
- Я ведь действительно не монстр. И ты мне не безразлична, но пойми, что и мне, после стольких лет одиночества, необходимо привыкнуть к тому, что я теперь не один. И еще… – он вновь перевел взгляд на бокал, зажатый в руках. – Мы все живем по законам стаи. И закон гласит, что пока… между нами ничего не было, ты можешь разорвать помолвку по своей воле, вне зависимости от моего мнения. Но, знай – я приложу все усилия, чтобы этого не произошло, пока ты не найдешь себе достойного мужчину. С тех пор, как я назвал тебя своей невестой, ты свободна и ничего мне не должна…
- С-спасибо… – знаю, что это не самый лучший ответ, но умные фразы как обычно приходят слишком поздно. Поэтому и пришлось говорить первое, что пришло на ум, лишь бы не молчать.
Алекс поднял на меня свой взгляд – в его глазах я увидела лишь бескрайнее одиночество и грусть. «Черт, – подумала я, – теперь он будет думать, что он мне безразличен…» – с досадой подумала я. Но было уже поздно говорить что-либо для того, чтобы изменить его мнение.
Через полчаса мы уже были в его, точнее нашей, спальне. Он встал возле окна, спиной ко мне. Я заметила, что он любил вот так вот стоять и смотреть в окно, думая о чем-то своем (или боясь того, что я снова от него сбегу?). Я знала, что пока я не переоденусь, он не повернется – таких галантных мужчин как Алекс и Виктор стоило поискать, поэтому начала расстегивать платье. Если крючочки на самом платье мне удалось расстегнуть почти без проблем, то вот узел на корсете ну никак не хотел поддаваться, а руки, заведенные за спину, уже затекли и не слушались, пытаясь с ним справиться. В конце концов, я окончательно запуталась и устала, а потому мне пришлось просить Алекса о помощи. Впрочем, вопреки всем моим опасениям (да и ожиданиям тоже), он совершенно бесстрастно сделал то, о чем я его попросила и, подхватив свое покрывало и подушку (Энн упорно не желала оставлять их в гостиной), отправился в сторону ставшего родным дивана. А в следующую секунду я сделала очередную глупость, из-за которой мне в который раз пришлось долго и густо краснеть – я его догнала и поцеловала. Нет, глупостью я считаю не сам поцелуй (хотя, вынуждена признать, что на трезвую голову я бы этого ни за что не сделала) – он-то мне как раз понравился (на этот раз Алекс поцеловал меня по-настоящему – долго, нежно – отчего по телу пробежала волна сладкого тепла, мягко улегшегося где-то внизу живота). Глупость моя заключалась в том, что, целуя его, я слишком увлеклась и положила руки, которыми придерживала готовое упасть платье, ему на плечи. Ну, вы, наверное, уже догадались, что произошло, да? В общем, когда платье упало на пол вместе с корсетом, я прижалась к Алексу всем телом, боясь теперь от него отойти. Когда Алекс наконец-то обнял меня за талию, до него дошел истинный смысл произошедшего. И тут поцелуй наш был прерван – на Алекса накатил приступ смеха, в его глазах заиграли озорные искорки, а мне захотелось провалиться сквозь пол. Хотя нет, не надо проваливаться – мало ли кто сейчас в комнате под нами…