Пока была жива бабушка никто в замке не осмеливался косо на нее посмотреть. Отец просто не замечал, а мать все внимание уделяла Иллисе, она словно винила себя перед мужем за рождение проклятого ребенка, а потому даже ни разу не взяла на руки. Ее выкормила крестьянка из деревни, не осмелившаяся ослушаться приказа старой леди.
За год до смерти бабушки она случайно подслушала ее разговор с отцом, в котором он сказал, что его мать еще более жестока к внучке, чем он сам. Ибо приучает ее к тому, чего в ее жизни никогда не будет — к любви. Именно тогда в ее сердце поселилась тревога, которую она не смогла объяснить поскольку была слишком мала. Но над головой словно стали сгущаться невидимые тучи, которые мешали веселиться, как прежде. А вскоре грянул и гром. Тело бабушки не успело остыть, как ее увезли из замка навстречу новой судьбе, которая караулила за воротами замка все эти годы. Не дали даже проститься.
Черная полоса оказалась бесконечной. Она рассказала Хэну далеко не все. В арсенале хозяйки барго было много средств для усмирения непокорных. Удары палкой по пяткам, пару-тройку суток без еды и воды в подвале в компании крыс, могли даже ядом напоить и откачать через пару минут, когда уже начинаешь прощаться с жизнью. Ей еще повезло, что старая мымра сочла ее хорошенькой и все-таки сдерживала свой крутой норов. С другими девушками она была куда как менее терпелива. Тех, кого она не считала достойными своих усилий, легко могла отдать на побережье в бордель для моряков. Как она поступила с одной из девчонок, которой в минуту гнева хлыстом оставила шрамы на спине. Этот барго посещали не только простые смертные и порченый товар портил репутацию заведения.
Когда Тэрён уводили со двора Илиана случайно столкнулась взглядом с глазами хозяйки барго — Ниямы, и похолодела, в них был приговор. Терпение той лопнуло и заниматься строптивицей она больше не желала. И вот тогда она сломалась. Ее не испугали ни побои, ни мучения, но когда на нее из бесцветных глаз хозяйки глянула смерть она испугалась. Но думать о том, чтобы смириться оказалось гораздо проще, чем сделать на самом деле. После первого посетителя она пыталась повеситься. Спасли. И выпороли так, что неделю отлеживалась. Хорошо хоть следов не осталось. Когда злость и бессилие перестали затмевать разум, то стала замечать, что в барго творятся интересные вещи. Девочки Ниямы не были обычными продажными девками. Точнее не все. Среди них была небольшая группка фавориток. Их берегли, хорошо кормили и одевали, держали в отдельных комнатах и тщательно прятали при приходе посторонних. Закон барго про то, что все что на территории этого заведения можно купить соблюдался неукоснительно. А этих девочек берегли для другого. Для особых деликатных поручений. Как только Илиана поняла это, то сразу решила, что во чтобы то ни стало пробьется в их круг. Зачем пока еще не знала. Но чуяла, что это чуть ли не единственный путь к свободе. Грязи она могла больше не бояться. Когда замарался в нее по шею, то поздно подбирать юбки.
Но фаворитки презирали остальных жительниц барго и не спешили принимать ее в свою компанию. Главной у них была Дара — высокая стройная девушка с копной пшеничных волос и капризно изогнутыми губами. И скверным характером. Когда как-то вечером Илиана выходила из бани, то столкнулась с ней, та прошла мимо, но уже почти удалившись негромко бросила, чтобы малышка поостереглась карабкаться на гору. Не ровен час шейку свернет. Илиана спокойно поблагодарила за совет и уже через пару дней Дара упала с лестницы и сломала ногу.
Когда очнулась в лазарете лекарши там уже не было. Зато была девчонка с волчьим взглядом, которая, прижав за горло к кровати, сообщила, что если еще хоть раз услышит в свою сторону кривое слово, то пусть белобрысая сама копает себе яму.
Как Нияма об этом пронюхала для Илианы осталось тайной, но вопреки ее опасениям хозяйка не утопила ее в мешке, как котенка, а предложила возместить ей потерю, заняв освободившееся место фаворитки. Но предупредила, что это дорога в один конец. И вот тогда она узнала, что девушки-фаворитки выполняли заказы аристократов: шпионили, соблазняли … и даже убивали, если в том была нужда. Их услуги оплачивались весьма щедро. И в то же время случись что каждая из них платила за все сама. Ни одна шпионка никогда не признавалась даже под страхом смерти, кто ее послал. Все ниточки обрывались и ни одна из них не привела в обитель порока. Таков был закон тайного мира барго.