Хотя воздух был относительно прохладным, она вспотела, и чувствовала, будто сердце трепетало в её груди, однако в таком темпе до Албамарла им оставалось идти ещё не один час.
— Проклятье, Лэйла! Держи щит стабильным! — выплюнул Тирион. Пузырь невидимости пошёл волнами, и сквозь него начали просачиваться тусклые волны света и эйсара.
— Я пытаюсь, — ответила она, возобновив свои усилия. — Не думаю, что смогу ещё сколько-нибудь долго укрывать такую площадь.
— Бросишь щит, и я тебя высеку до потери зрения! — пригрозил он.
Они пошли дальше, но Лэйла знала, что долго не продержится:
— Тирион, я так не могу.
— Чёрт побери! Ты что, ребёнок, Лэйла? Пора бы уже знать пределы своих возможностей. Ты сказала, что сможешь держать щит минимум полдня! А прошло лишь несколько часов.
— Я никогда не делала его настолько большим, — сказала она, хватая ртом воздух. Её дыхание стало частым и неглубоким. Ощущение было таким, будто она не могла набрать в лёгкие достаточно воздухе.
— Если рядом никого нет, то нам всё равно не нужен щит, — предложила Бриджид.
— Мы слишком близко к деревьям, — парировал Тирион. — Ты даже не осознаёшь, насколько далеко они видят.
— Они, наверное, спят, — ответила его дочь.
— Они не спят, и они не забывают, — сказал Тирион. — Возможно, пройдёт неделя, прежде чем они что-нибудь сделают. Думают они медленно, но никогда не следует допускать ошибку, считая их невнимательными. — Он положил ладонь Лэйле на плечо, её кожа была холодной и влажной. — Стой на месте. Дай мне несколько минут, и я позволю тебе отдохнуть.
Она кивнула, не доверяя своей способности говорить.
Тирион закрыл глаза, и раскрыл свой разум, направляя своё внимание вниз, позволяя своему сердцу ощутить ритм земли. Прохлада грязи и камня окутала его, и его границы расширились. Почва под их ногами сместилась, и они начали погружаться в землю.
Для Лэйлы и Бриджид это ощущение было тревожным, но они молчали, уходя всё дальше вниз по мере того, как грязь и почва текли вокруг них подобно странной жидкости, которая, казалось, на самом деле так и не касалась их, и не намачивала. Когда земля наконец остановилась, они были минимум в двадцати футах под поверхностью, внутри большого воздушного кармана диаметром в десять футов.
— Можешь бросить щит, — уведомил Лэйлу Тирион. Его голос звучал странно, с диссонирующими интонациями.
Она так и поступила, но не перестала волноваться:
— Мы не настолько глубоко. Они смогут нас почувствовать.
— Мы — всего лишь камни, — ответил Тирион, и его слова, казалось, вернули часть своего нормального тембра.
— Он прав, — сказала Бриджид. — Если бы ты могла отойти, и посмотрела бы магическим взором назад, то нашла бы лишь твёрдую почву. Он и раньше так делал.
Надзирательница ничего не поняла, но она была к этому привычна, поэтому поступила так, как поступала обычно — перешла к прагматичным вопросам:
— И что дальше?
— Ты — отдыхай, — ответил Тирион. — Столько, сколько потребуется. Когда будешь готова, мы вернёмся наверх, и проделаем остаток пути.
— Мне может потребоваться довольно долгое время, чтобы хватило сил на весь обратный путь. Этот более крупный щит утомляет меня гораздо быстрее, чем я ожидала. Я истратила почти всё, что у меня было, чтобы довести нас до этого места. Я обессилена. Могут уйти часы, прежде чем я буду готова, — объяснила Лэйла.
— Мы можем подождать, — ответил он, поудобнее прислонившись к стене их подземной полости.
— А что насчёт воздуха? — спросила Лэйла.
Тирион ответил, не открывая глаз:
— Я его обновлю, когда он станет затхлым.
— Значит, не засыпай, — предупредила она. — Не хочу проснуться уже мёртвой.
Тирион улыбнулся:
— Не волнуйся — когда ты начнёшь задыхаться, твоё сердцебиение участится. Ты проснёшься задолго до того, как умрёшь.
— Откуда ты знаешь?
Этот вопрос заставил его призадуматься. Он уже чувствовал прежде тяжёлое биение своего сердца, когда его лишали воздуха в некоторых из наиболее ранних боёв на арене, но тогда он не знал, как именно это работало, а теперь — знал. Концентрация углекислого газа в крови стимулировала мозговой центр, который учащал сердцебиение, и активировал адреналиновую реакцию. Чем больше он об этом думал, тем дальше уходило его знание, прослеживая цепочку фактов в огромном объёме информации, которую Ши'Хар собрали за века.
Обладание информацией было одним делом, а понимание её — совершенно другим. Для этого нужны были время и мысли. Ему нужно было обдумать знание, которое он заполучил, чтобы знать правильные вопросы, чтобы найти нужные ответы. Его разум стал лабиринтом, и укротить его можно было лишь одним способом — ходить по лабиринту, пока тот не станет знакомым.