Сэйлендор немного посмотрел на него, прежде чем ответить:
— Мои извинения были искренними.
«Он ощутил мой гнев», — подумал Тирион. «Несмотря на мою тщательно выстроенную защиту». Когда отвечают на твоё настроение, а не на слова, это смущает, мягко говоря.
— Если ты хочешь показать свою искренность, то придерживайся разговора, и не пытайся прощупывать моё настроение.
Хранитель знаний кивнул:
— Понятно, и — да, мне хочется пить.
Бриджид почти добралась до парадной двери, когда та открылась сама по себе. На той стороне стояла Кэйт. Когда она вошла, все взгляды упали на неё.
— Привет? — сказала она в воцарившейся неудобной тишине.
Абби заговорила первой:
— У нас неожиданный посетитель, из Рощи Сэнтир.
Лицо Кэйт стало настороженным, но она быстро скрыла это выражение:
— О, приятно познакомиться. Я — Катрин… жена Тириона.
Сэйлендор успел миновать разделявшее их расстояние прежде, чем кто-то успел шелохнуться. Протянув руку, он взял её собственную, и вежливо наклонил голову:
— Приятно познакомиться, Катрин.
Как только их руки соприкоснулись, Тирион ощутил, как между ними что-то промелькнуло, что-то маленькое и тихое, почти не ощутимое. Метнувшись вперёд, он развёл их в стороны, зыркнув на Сэйлендора:
— Твои действия не оправдывают твоих недавних извинений, Сэнтир, — сказал он. Не отворачивая лица, он обратился к Кэйт: — Ты нужна Инаре в спальне.
Сбитая с толку, и возможно очарованная, Кэйт начала было возражать:
— Но она с Лэй…
— Позволь мне помочь тебе, сестра, — сказала Бриджид, поведя её к спальне.
Сэйлендор выглядел расстроенным:
— Я не хотел оскорбить тебя или твою наложницу, Тирион, пожалуйста, прости…
— Жену, — поправил Тирион. — Правильное слово — «жена».
— Прошу прощения, — быстро сказал Сэйлендор. Похоже, что мой бэйрионский не на высоте. Я только и делаю, что наношу оскорбления одно за другим.
— Давай перейдём в переднюю комнату, — сказал Тирион, игнорируя его извинения. — Там удобнее, и уединённее, — закончил он. Затем зыркнул на остальных: — Возвращайтесь в свои комнаты. Поужинаем позже.
Спорить никто не стал.
Сэйлендор без комментариев пошёл следом, сев в одно из скромно обитых кресел, созданных Раяном:
— В этом действительно не было необходимости.
Тирион уставился на него, вцепившись в свою холодную ярость:
— В чём?
Его гость вздохнул, проведя ладонью по мягким зелёным волосам:
— Быть может, было ошибкой явиться сюда.
— Ошибкой было обращаться с нами как с книгами, в которых можно рыться, — ответил Тирион.
Сэйлендор оценивающе посмотрел на него. От этого взгляда было не по себе. Тирион ощутил внезапную неуверенность, что-то вроде того, что может чувствовать ягнёнок, обнаруживший, что оказался заперт в загоне с голодным волком.
Но страх был Тириону хорошо знаком. За прошедшие годы они со страхом стали старыми друзьями. Тирион не позволял ему управлять собой, но использовал, чтобы действовать осведомлённо. До этого момента он задерживал дыхание, и теперь медленно выдохнул. Уже стало ясно, что никакие ментальные щиты не позволят ему полностью помешать Сэйлендору добраться до его мыслей, поэтому он сменил тактику. Тщательно прислушиваясь, он ощутил твёрдое биение земли. Оно звало его, но Тирион не позволил ему себя полностью поглотить.
Вместо этого он легко коснулся земли, позволяя ей напитать его мысли и проникнуть в его тело. Он слегка расширился, став большим, чем был прежде, но лишь немного. Его ощущение изменились, а границы сместились. Он был суммой всего, что находилось вокруг, за одним исключением.
Сэйлендор был для него посторонним, как засевшая под кожей заноза.
Легко балансируя на грани между человечностью и полным погружением в свою странную способность, он тщательнее прислушался к словам Сэйлендора, воспринимая их без чувств. Теперь Ши'Хар выглядел иначе — менее человечным, и более похожим на хищного зверя, с острыми зубами и оканчивающимися когтями пальцами. Он был почти похож на рептилию, с твёрдой чешуёй вместо кожи.
Видение Тириона не было реальным, по крайней мере — не физически, но в нём было что-то более истинное. Его восприятие имело мало смысла, но он находился в состоянии, которое было вне разума и смысла, в состоянии, где всё просто было.
— А тебе приходило в голову, что, быть может, это не было ошибкой? Разве не могло быть так, что я заставил тебя выгнать всех остальных. Быть со мной наедине — это, возможно, не совсем уж мудро… — говорил Сэйлендор, но затем выражение его лица сменилось, а слова повисли в воздухе. В его чертах мелькнуло смятение. — Что ты сделал?