И вот он алтарь.
Красивая ажурная дверь, словно выращенная из золота, аккуратно лежала в стороне. Да, разбитая. Но Ализель помнила, как ее разметало по залу алтаря. Теперь же она разместилась сиротливой и очень компактной кучкой обломков в стороне от прохода.
— Ты смелая… — прошелестел до боли знакомый голос из тени. — Всегда была смелой. Зачем ты пришла?
Ализель медленно повернулась на голос.
— Ты… — тихо выдохнула бывшая солнечная эльфийка, увидев перед собой лицо старшего сына. Того самого, что остался прикрывать ее отход. Лучший мастер клинка всего Ондостомена.
— Ты изменилась, — покачал он головой. — В тебе больше нет искры Аматерона. Ты… ты… ты вообще не солнечная эльфийка! Невероятно….
— Я умирала. Смерть не проходит бесследно.
— Для меня тоже, — оскалился сын, демонстрируя сильно клыки вампира.
— Это ты тут порядок поддерживаешь?
— Мы, — хором ответили два женских голоса, и дочери Ализель вынырнули из тьмы, усевшись рядом с братом. — Ему и так хорошо было. А мы не можем — нам больно смотреть на всю эту разруху.
— Сами все чистите? — Поинтересовалась Ализель.
— Зачем? — Удивилась Мирра. — У нас много зомби. Вот они по ночам все и отдраивают.
— Ты хочешь возродить алтарь? — Внимательно смотря на мать черными, как смоль глазами без зрачков, поинтересовался Нимхорс. — Мы не можем позволить тебе это сделать.
— Мы хотим возродить город.
— Мы?
— Мой муж и все кто идет с ним. Я не хотела беспокоить мертвых. Слишком много боли в воспоминаниях. Но он считает занятие этого города очень важным шагом.
— Невероятно, — покачала головой Гильвель. — У тебя есть муж? Поверить не могу.
— Я бы и сама лет пять назад не поверила. А сейчас я жена, притом не единственная. Кроме меня у него еще три жены.
— О! — Удивленно выдохнул Нимхорс. — Мы даже не знаем от кого ты нас зачала. Поговаривают, что наши отцы умирали до нашего рождения. Твоими усилиями. А теперь ты жена. Чудеса. Просто чудеса.
— Ты еще сильнее удивишься, если узнаешь, что одна из них богиня Ллос, вторая — древняя и’ри’тори, а третья — бывшая высшая жрица Ллос, а ныне, как и я — свободная…. И’ри’тори. Она тоже умирала, и он ее воскресил, как и меня.
— Ты вышла замуж за бога? — Повела бровью Мирра, удивленная новостью не меньше брата с сестрой.
— Хуже. За удачливого безумца. Это и’ри’тори из другого мира.
— И’ри’тори — это кто?
— А, вы же не знаете. Мы их называли атерас, но они себя зовут иначе.
— Атерас? Так ты теперь атерас⁈ — Ахнула Мирра.
— Прошу, милая, не называй меня так. Это слово можно перевести как «господин» или «госпожа». Они в прошлом ни во что не ставили другие народы вот и требовали их так себя называть. Я ваша мать, а не госпожа.
— Безумие какое-то… — покачал головой Нимхорс. — Мы тут сидим в полном неведении, а вокруг творится что-то невероятное. Ты еще скажи, что драконов разбили.
— Виктор на днях уничтожил Штаргера. А самого Тарангера обратил в бегство.
Новость для высших вампиров действительно была невероятная. Они даже зависли на минуту, переваривая ее.
— Виктор, это твой муж? — Наконец, спросила Мирра.
— Да. Именно он и хочет вернуть город, хотя я его отговаривала.
— Ты ведь догадываешься, что мы связаны клятвой Таранегером. Мы не можем позволить вам занять город.
— А точнее? Ты можешь озвучить клятву точнее?
— Формально-то да, речь идет только о возрождение алтаря. Любая попытка его возродить запускает магическую клятву, которой мы не в силах противостоять. Если твой муж смог убить Штаргера и прогнать Тарангера, то у нас против него нет никаких шансов. Но нас это не остановит — мы просто обязаны напасть.
— И что вы предлагаете?
— Ты помнишь Сиракс?
— Конечно. Я и ее никогда забуду. Она была удивительная… просто удивительная…
— Когда Тарангер прилетел ее убивать, она была готова. У нее уже был создан маленький план, куда ее душа и переместилась после смерти, чтобы не развеяться. Там она и сидела все это время — копила силы. Как длань Аматерона покинула эти земли, она стала выбираться в виде призрака и гулять по окрестностям. Так мы и познакомились. Потом мы в гости к ней ходили, развлекали рассказами. Делились силой. Кровью. Для нее даже те крупицы, что мы добровольно отдавали, было невероятным изобилием.
— Это хорошо, что вы установили с ней контакт. В чем конкретно предложение?