— Нет, это важно! — настояла Гермиона и сделала решительный шаг в его сторону.
Драко непроизвольно шарахнулся назад, как испуганный зверь.
— Да что с тобой? — спросила она уже мягче.
— Ничего. Не твоё дело, грязнокровка. Больше никогда не связывайся со мной, — ядовито отозвался парень, сдерживая настоящие эмоции, которые сейчас нельзя было показывать.
Он понимал, что Уизли сейчас обладает властью над ним, а это значит, что нужно держаться как можно дальше от его жены. Слишком умный ход для такого рыжего увальня.
— Почему ты постоянно отталкиваешь меня? Зачем говоришь такие ужасные вещи? — голос девушки дрожал от обиды.
Это разрывало сердце Драко. Ему хотелось объясниться, хотелось рассказать всё, что он пережил, обнять её и снова почувствовать то тёплое нежное чувство, которое успокоит и вернёт его душе равновесие. Но теперь говорить с ней, а тем более прикасаться — табу.
— Потому что ты мне не нужна, — холодно сказал он, почувствовав, как что-то внутри с диким скрежетом обрывается.
— Не нужна? Что я тебе такого сделала? — спросила она, а на её глазах заблестели слёзы.
— Во-первых, как ты много раз мне напоминала, ты замужем, а мы с твоим мужем далеко не друзья. Во-вторых, между нами ничего быть не может, ты сама знаешь, почему. В-третьих, тебе плевать на меня, — он говорил это, находясь в полной прострации, слова сами из него лились.
— Мне не плевать! — с жаром воскликнула Гермиона, сама не ожидав такого от себя.
— Разве? — ехидно усмехнулся он. — Ты ни разу не навестила меня за неделю, хотя я был в нескольких метрах от тебя. Ну, конечно, я понимаю, гораздо лучше было находиться в объятьях Уизли. Думаешь, я не почувствовал?
— Это было всего один раз и случайно, — понуро выдохнула она. — И я не могла к тебе прийти.
— И какие же причины ты придумаешь?
— Если бы тебя заметили в связах с работником министерства, то у Визенгамота было бы гораздо больше вопросов.
— Или это у тебя были бы неприятности, — колко ответил он.
— Я ничего такого не делала, чтобы у меня были неприятности, — нахмурилась она.
— Ну, конечно. Из нас двоих же только я негодяй, — горько улыбнулся Драко.
— Послушай, я не для этого тебя позвала…
— А для чего? — резко оборвал её он.
— Я переживала…
Драко рассмеялся. Холодным смехом, сквозь который сочилась его боль. Он смеялся, а в глазах был лишь мрак и пустота.
— Не пытайся меня обмануть Грейнджер. Тебе всегда было на меня плевать. Хотя, возможно, ты меня просто ненавидишь и пытаешься таким образом задеть. Но я тебя разочарую. Ты. Для. Меня. Ничего. Не. Значишь, — проговорил он, сдерживая накатившую тошноту от презрения к себе.
— Я не верю. Повтори мне это, глядя прямо в глаза, — возразила Гермиона, подходя ближе.
— Не приближайся! — Драко вскинул руку, словно мог защититься ей.
Но Гермиона не собиралась останавливаться. Она подошла и коснулась его ладони, обвив его пальцы своими, а затем медленно опустила её, нарушая импровизированный барьер.
— Я понимаю, что поступаю непоследовательно. Но ничего не могу с собой поделать. Я чуть с ума не сошла, когда тебя арестовали. Мне снилось каждую ночь, что я там, рядом, в этой пустой серой комнате, что я сижу рядом с тобой на жёсткой койке, но не могу ни коснуться тебя, ни сказать хоть что-то. Ты не представляешь, как это тяжело.
— Гермиона, я прошу тебя… — почти взмолился он, отворачивая голову.
— Посмотри на меня и повтори то, что сказал.
Он судорожно сглотнул накатившую слюну, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Парень так долго мечтал оказаться рядом, услышать её голос, коснуться… Но сейчас это грозило ему пожизненным заключением. Хотелось послать к чёрту все запреты, но после этого его жизнь закончится в объятиях дементора.
— Повтори, что сказал, — настаивала Гермиона.
— Я не могу, — выдохнул он, опустив голову.
— Тогда зачем врать?
— Чтобы ты никогда больше не говорила со мной.
— Что за глупость? — вспыхнула она.
— Гермиона, не надо. Просто уходи, — пытался сдержаться он из последних сил.
— Почему? Я не понимаю тебя. То ты говоришь, что я тебе дорога, то отталкиваешь. То заботишься и переживаешь, то кидаешься проклятьями и осыпаешь бранью. Я знаю, что ты сложный человек с непростым прошлым, но не настолько.
— Чего ты от меня хочешь? — не выдержал он и посмотрел на неё.
Его щёки пылали от гнева и смущения одновременно. Серые глаза блестели от ярости и подступающих слёз, которые уже невозможно было сдерживать.
— Я хочу понять тебя, — сказала она, коснувшись его щеки.
— Не надо, — дрожащим голосом ответил Драко.
— Чего ты боишься?
— Того, что ты опять дашь мне надежду. Неужели, Грейнджер, ты не понимаешь, что делаешь мне больно? — слеза сорвалась вниз и покатилась по скуле.
— Я не хочу причинять тебе боль. Но ты должен понимать, как мне сейчас тяжело. Думаешь, я бы не приняла решение? Увы, лёгких решений у меня нет. Я не могу сейчас расстаться с Роном, но и не в силах отпустить тебя. Это эгоистично, знаю. Мне сложно понять, что происходит. Я очень боюсь ошибиться.
— Тогда ты уже сделала выбор.
— Нет!
— Ты выбрала его, Грейнджер. И ты это знаешь. Не сомневаюсь, он тебя простит и снова примет в свои объятья, — судорожно вздохнул Драко, отворачиваясь не в силах больше смотреть ей в глаза.
— Так нельзя! Это всё неправильно. Послушай, мы что-нибудь придумаем. Я не хочу делать тебе больно.
— У тебя не выйдет. Ты уже делаешь, — сказал он, закрывая глаза, из которых потекли слёзы.
— Драко! — сказала она и обняла парня за шею, уткнувшись лбом в его грудь, за которой истерично билось сердце.
— Грейнджер, я больше не вынесу, — просипел он, пытаясь отстраниться.
— Нет, зачем ты это опять делаешь? Мы же можем вместе попробовать решить эту проблему? — она взяла его за плечи.
Он задумался, словно выпав из реальности. Все сомнения, страхи, боль и нерешенные проблемы смешались в едином ядрёном коктейле, который разливался по его венам, обжигая и вонзаясь осколками. Он не мог себе позволить поддаться её уговорам, потому что знал, что потом точно не сможет из этого выбраться. Драко знал, что Гермиона Грейнджер обладала над ним безграничной властью, что только она могла одним словом оживить и уничтожить без остатка. И его это пугало.
Никогда парень не ощущал себя настолько уязвлённым. С этим было сложно смириться, а тем более довериться той, которая была явно не на его стороне. Она ведь всего лишь играется с ним, то подпуская ближе, то убегая. Делает вид, что не может определиться, а на самом деле, возможно, мстит за все те годы, которые они противостояли друг другу. Больше он не вынесет этого, поэтому нужно было окончательно определиться. Пускай то, что он собирается сделать, не решит проблему, но по крайней мере это позволит не мучиться с вопросами: «А, что, если поверить ей?», «А если она выберет меня?» «Могу ли я измениться ради неё?». Он не может измениться и не собирается это делать, потому что в его жизни нет места наивности и слепому доверию, которое оборачивалось лишь против него.
— Мне кажется, что я уже нашёл её решение, — криво улыбнулся Драко, который сейчас выглядел как безумец.
— Что?
— У тебя палочка с собой?
— Да. А что? — она не понимала, к чему он ведёт.
— Ты можешь мне её дать всего на минуту?
— Зачем? — её пугало его поведение.
— Мою отняли в министерстве. А мне сейчас нужно кое-что сделать.
— Что? — отстранилась она, заглядывая в его лицо, пытаясь понять, что он задумал.
— Ты мне доверяешь? — спросил он, ровным властным тоном.
— Наверное…
— Чего тогда стоят твои слова, Грейнджер, если ты даже не можешь мне доверять?
— Доверяю, — кивнула она и достала палочку.
Он аккуратно взял проводник магии из её рук и отошёл на шаг.
— Что ты заду…
— Обливиэйт! — сказал он, направив палочку на её владелицу, которая беспечно доверилась тёмному магу.
Глаза девушки расширились от ужаса, а затем в голове начали проноситься обрывки воспоминаний, который жестоко и цинично удалялись из её памяти. Очистке подлежало всё, что могло хотя бы даже косвенно напомнить о её связи с Драко Малфоем. Заклинание потребовало много сил, тем более, что оно творилось не его палочкой, поэтому завершив, Драко устало качнулся в сторону и схватился за голову, которая буквально горела огнём.
Девушка же стояла, как зачарованная, находясь всё ещё не в себе. Малфой понял, что нужно как можно скорее уходить, чтобы не давать повод для размышлений у волшебницы. Подойдя ближе, он вернул палочку владелице, а затем не удержался и слегка поцеловал в лоб. Слёзы сами лились потоком, как из водопада. Боль буквально захлёстывала его изнутри.
— Прощай, Гермиона Грейнджер, — прошептал он и развернулся, направившись к камину в маленьком домике на окраине Лондона в последний раз.