Холодный чёрно-зелёный мрамор принимал стук тысяч пар каблуков и подошв как нечто привычное и отражал звук на высокие стены в несколько этажей. Холл поистине завораживал своей масштабностью и необычностью. Посреди него стояла огромная статуя, которая несколько раз менялась в течение всей истории Министерства магии. Чуть поодаль располагались золочёные лифты, которые постоянно перемещались с этажа на этаж, увлекая за собой сотрудников и посетителей министерства. Также повсюду сновали бойкие самолётики-записки — связь между отделами обеспечивалась именно через них. Нередко случалось, что они не справлялись с задачей и где-нибудь терялись, но ничего лучше придумать пока не смогли. Поэтому количество самолётиков резко увеличивалось под конец отчётных периодов, и они буквально заполоняли собой всё воздушное пространство.
Гермиона зашла в лифт и приветственно кивнула знакомому магу. Девушка очень сильно переживала, поскольку сегодня её первый рабочий день в новой должности. Вступая в ряды мракоборцев, она даже помыслить не могла, что спустя всего несколько лет её назначат главой целого отдела. «Хотя, не такой уж он и большой. Всего пять человек, включая меня…» — думала она, ступая по узкому коридору навстречу заветной двери.
Она уже виднелась впереди. Деревянная, с большим металлическим кольцом, на тяжелых увесистых петлях, внушала трепет и своего рода уважение. Гермиона немного помялась у входа, но всё же взмахнула палочкой и отворила её. Внутри было небольшое помещение. Четыре стола компактно располагались по разным сторонам, деля пространство на зоны, в которых работникам отдела должно быть комфортно. Несколько кадок с цветами разбавляли строгий офисный стиль и производили кислород, которого могло не хватать после продолжительного рабочего дня. Поскольку министерство находилось глубоко под землёй, то ни о каких окнах речи и быть не могло.
Гермиона поздоровалась со своими подчинёнными, уже занявшими свои рабочие места. Почти всех из них она знала. Это были ответственные пунктуальные люди, с большим опытом. Девушка до сих пор удивлялась, почему именно её поставили начальницей, а не кого-нибудь из них.
Впереди виднелась ещё одна дверь. Она была гораздо меньше и аккуратнее входной. За ней должен был находиться её личный кабинет. Кабинет начальника. Гермиона глубоко вздохнула, и направилась прямиком к нему. Напоследок окинув взглядом свой отдел, девушка подумала, что он выглядит мрачновато. И тут же в её памяти всплыл образ неба в Хогвартсе, которое всегда восхищало её. Было бы здорово создать подобную иллюзию здесь. Решив заняться этим, как только выдастся свободная минутка, Гермиона улыбнулась и вошла в кабинет.
Сегодня она не планировала никаких серьёзных дел или расследований. Сейчас самое важное — обжиться на новом месте и войти в курс дела. Гермиона заранее договорилась о подробном инструктаже во второй половине дня, так что первую девушка решила посвятить разбору вещей и обустройству кабинета. По мановению волшебной палочки из коробок вылетали книги, пергаментные листы, чернильница, набор перьев и прочие мелочи, которые могли быть полезными в работе. Предметы взмывали в воздух и вставали ровно туда, куда их направляла волшебница.
Через час был наведён абсолютный порядок: вся утварь расставлена, коробки сложены у входа, книги строго по направленности и размеру выстроились на полках, стол на идеальном расстоянии от двери и шкафов, на нём ровно те вещи, которые были обязаны быть под рукой. Безукоризненный и совершенно прагматичный порядок. Утерев пот со лба, девушка подумала, что неплохо устроилась на первое время и присела в мягкое кресло у стола.
В её поле зрения попала фоторамка. На колдографии Гермиона обнималась с Роном. Он прижимал её к себе за талию и застенчиво целовал в щёку, а она счастливо улыбалась, жмурясь от солнца, которое играло своим лучами в её пышных кучерявых волосах. Гермиона помнила, как был сделан этот снимок. Они пошли прогуляться после долгого застолья у родителей Рона в Норе. Погода была просто замечательная. Близился закат, а земля пахла приятной влажной прохладой, готовясь к ночи. Ветер игриво шумел в пожелтевшей траве. И они были так счастливы и беззаботны, как дети. Потому что Рон, хоть и держался особняком, но всегда, когда приезжал навестить родителей, пусть и ненадолго, становился ребёнком. Тем самым, которым был тогда, когда они в первый раз познакомились — недотёпой с грязным пятном у носа, таким смешным и неуклюжим, но таким родным и искренним…