— Отлично. Детали будем уточнять по ходу дел, — кивнула Гермиона на прощание инструктору, устало отклоняясь на спинку кресла.
Голова гудела от количества информации, волосы торчали в разные стороны, словно она несколько часов варила взрывное зелье, которое каждый раз не удавалось. Девушка прикрыла глаза и медленно начала массировать виски, в которых концентрировалась основная боль. Но тут снова случилось то, от чего Гермиона стыдливо пряталась. Взгляд серых глаз снова вынырнул из памяти, возвращая в то мгновение, когда между их лицами было всего пара сантиметров…
Хлопнув ладонями по столу, Гермиона рассержено поднялась на ноги. Навязчивая идея буквально мучила её, преследуя каждый раз, стоило хоть на чуть-чуть сомкнуть веки. Это было абсолютно ненормально и противоестественно. Гермиона скидывала всё на перенапряжение и нервозность, которую ей приходилось испытывать в последнее время. Нужно было отдохнуть. Только не сегодня. Сегодня у девушки были другие планы. Улыбнувшись, она вышла в опустевший офис. Гермиона давно взяла привычку уходить последней. Было в этом что-то… Работа стала для неё вторым домом. И ей хотелось, чувствовать себя в нём комфортно.
Достав палочку, она сделала взмах, концентрируясь на сложном заклинании. Иллюзии — одни из самых сложных чар, которые требуют большого мастерства от волшебника. Гермиона представила цветущий луг неподалеку от деревушки, в которую они часто ездили с родителями, когда она была меленькая. Этот образ был настолько жив в её памяти, что творить его оказалось легче, чем она ожидала. Пустая серая стена офиса начала преображаться, искажаясь и растягиваясь. В ней будто появлялось большое широкое окно, за которым появились очертания детских воспоминаний Гермионы. Трава, запах которой так любила юная волшебница, небольшое дерево на холме с раскидистыми широкими ветвями, ручей, бьющий ключом сквозь тяжёлые серые камни, стайки ярких пёстрых птичек, резвящихся в воздухе, приятное летнее солнце…
Внезапно Гермиона почувствовала, как что-то схватилось за её горло и с силой сдавило. Леденящая ужасом невидимая рука в одно мгновение прервало доступ кислорода в лёгкие. Девушка захрипела, в отчаянье и страхе, пытаясь прекратить пытку. Панически пытаясь понять, что происходит, Гермиона металась, хватаясь за всё, что попадалось на её пути. На пол летели папки с документами, письменные принадлежности и письма. Хватаясь за горло, она словно пыталась порвать несуществующую удавку. Но тщетно. Слезящиеся глаза накрывала тьма. Лёгкие судорожно сжимались, пронизывая всё тело невыносимой болью, от которой хотелось выть. Но она не могла, не могла даже выдавить звука. И тут, когда уже Гермиона подумала, что всё кончено, когда мир начал вертеться вокруг и сужаться, это что-то отпустило её. Шумно вдохнув, словно вынырнув из глубины, девушка обнаружила себя на полу в позе эмбриона.
Вокруг валялись листья пергамента, впитывающие тёмно-синие чернила из опрокинутой чернильницы. Перья, половина из которых сломалась, хаотично раскиданы, как в совятне. Бардак и полная разруха. Гермиона села на полу и поняла, что её до сих пор трясёт от пережитого. Это было сродни заклятью Круциатус, действие которого ей однажды не посчастливилось испытать на себе. Сердце никак не могло успокоиться, а лёгкие с хрипом втягивали долгожданный воздух, как в последний раз. Гермиона шокировано оглядывалась, пытаясь осознать, что же с ней только что произошло.
Поднявшись на ноги волшебница, начала с помощью магии разбирать бардак, устроенный ею. Чернила возвращались в стеклянную ёмкость, а затем на законное место, туда же отправлялись листы пергамента и письма, перья чинились и со свистом пролетали мимо, аккуратно ложась на столешницу. С каждым взмахом палочки, Гермиона всё больше приходила в себя. Она пыталась сопоставить то, что с ней случилось с какими-нибудь признаками, о которых ей когда-либо доводилось читать.
Когда помещение было убрано, девушка решила, что ей просто необходимо прилечь в тёплую мягкую кровать. Настроение, чтобы завершить начатую иллюзию, полностью растворилось в пережитом ужасе. Сейчас её творение выглядело как замыленный и нечёткий пейзаж. Поёжившись, Гермиона убрала палочку и вышла из офиса. Она когда-нибудь доделает иллюзию. Когда-нибудь, но точно не сегодня. Сейчас в её голове не было ни светлого луга, ни ярко-зелёной травы, ни раскидистого дерева. Там был только страх и жгучее желание узнать, что могло вызвать такие жуткие последствия, и что нужно сделать, чтобы этого никогда больше не повторилось.