Глава 4. Эмбэтин.
Я проснулся от странного звука. Здесь что, где-то мурлычет кошка?
Открыв глаза, я заметил, что всё оказалось больше, чем было до того как я уснул. Мне вначале показалось это странным, но только вначале. Когда же я посмотрел на себя и увидел серую шерсть. Я, что кот?
Ощупав лапой шею, обнаружил пропажу кулона. «А ведь я ей доверился!» – подумал я.
Я превратился в собаку и начал нюхать воздух, чтобы найти мою спутницу. Взяв её след, я пошёл по нему и забрёл в заброшенный город. Я обошёл все улицы и увидел грусную Лиз, сидящую рядом с закрытым ламбардом. Я подошёл к ней, и только тогда она обратила на меня внимание.
– Быстро же ты меня нашёл, – сказала она.
Я удивился тому, что она меня узнала. К сожалению, спросить как Хоккинс это сделала, я не мог.
Заметив кулон у неё в руке, я несколько раз тявкнул и ткнулся носом в медальон.
– Всё равно не получилось его продать. Фортуна никогда мне не улыбается, – с грустью проговорила Лиз, надевая на меня кулон, тяжело вздохнула.
Я, будучи уже человеком, сел рядом.
– Можешь мне больше не доверять. Я тебя пойму, – после этих слов, я приобнял девушку.
– Давай ты расскажешь мне про отца. Мать не могла тебе ничего не говорить тебе о нём.
Хоккинс, немного покусав губу, проговорила:
– Ладно. Я – полубогиня, дочь Гермеса, Бога воров и путешественников.
– Ну, теперь понятно, почему ты так легко воруешь вещи.
Лиз лишь слабо улыбнулась.
– Может прогуляемся? – спросил я, пытаясь поднять настроение своей спутнице.
– Но это нас затормозит. Ведь чем быстрее мы доберёмся в Филадельфию, тем лучше.
– Мы всё успеем. Здесь не далеко есть очень красивое озеро. Давай заберём вещи и позавтракаем там.
Девушка лишь кивнула, поняв, наверное, что спорить со мной бесполезно.
Как только мы встали с крыльца в соседнем магазине раздался звук.
– Ты же не собираешься... – Лиз не договорила, ведь я же побежал проверять что это было, а девушка медленно плелась за мной.
Я резко дёрнул покасившуюся дверь, та, на удивление легко поддалась, распахнулась и оттуда вылетело существо. Оно покружило над нами и медленно опустилось на крышу крыльца. Это был получеловек полукозёл с крыльями дракона и хвостом змеи.
Чудовище посмотрело на меня изучающим взглядом сложив руки на груди.
– Вы кто такие? И что делаете в такой глуши? – произнёс монстр.
Отойдя от оцепинения я сказал:
– Я – Натаниэль Флетчер, сын Посейдона...
– Так это о вас мне говорил Аполлон? Дочь Гермеса и сын Посейдона, – говорило чудовище спускаясь с крыши. – Тогда извольте я представлюсь Элиот.
– А что же ты за зверь такой? – спросила его Лиз, а я услышал в её голосе нотки тревоги.
– Я – Чуко. Как вы смогли заметить я сатир с крыльями дракона и хвостом змеи. Мой народ после начала моего правления находится на грани вымирания. Поэтому приходится ошиваться здесь. Чуко осталось около десяти, нас одолевает болезнь и я, как король, обязан помочь своим поданым. Я умолял Аполлона вылечить их, на что он в итоге согласился, но поставил мне условие: «Поможешь дочери Гермеса и сыну Посейдона и я, так уж и быть, вылечу всех больных Чуко».
– Так ты – правитель Чуко. Извините, Ваше Величество, если вам придётся с нами нянчаться.
– Я на что угодно готов ради своего народа, – произнёс Элиот.
– Что-то ты слишком маловат для короля, – с издёвкой сказала Лиз, почувствовав, что угрозы нет.
– К вашему сведению мне двадцать два. Мы, Чуко, ростём медленнее, чем люди.
– Извините, мою не очень умную спутницу, Ваше Величество, – проговорил я, кланяясь.
– Не стоит извиняться. И прошу, можете называть меня просто Элиот. Меня немного раздражает мой нынешний титул.
Я выпрямился.
– Хорошо, Элиот. Ты сказал, что твой народ медленно вымирает. Мы можем хоть чем-то помочь?
– Пожалуй, да. У вас не будет немного вегетарианской еды? Или банок из под коллы?
– С собой нет, но в нашем лагере есть парочка энчелад и колы.Элиот улыбнулся и мы направились в лагерь, а когда добрались, то я достал из палатки два контейнера с едой и пару банок колы.
Чуко проверил наличие вкусности.
– Что ж пойдём, я покажу вам наше убежище.
Он про водил на до пещеры, которая находилась недалеко от города. Там сидели юных женщины у каждой по три ребёнка, каждой на вид лет пятнадцать, но раз Элиоту, которому двадцать два, выглядит как тридцатилетний, то этим Чуко может быть от двадцати до двадцати восьми.
Как только мы зашли все устремили взгляды на нас.
– Я нашёл еду, – сказал Элиот.
Мы с Лиз раздали баночки и контейнеры с энчиладами.
– Благодарим вас, – произнесли хором Чуко.
– Друзья мои, мне придётся вас оставить. За старшего я оставлю, Зига.
Пятнадцати летний чуко кивнул.
– Прощайте.
С этими словами мы вышли из пещеры.
– И как же мы будем добираться до Филадельфии? – спросила Лиз.
– С нами же сын Посейдона, ты же можешь попросить отца прислать тебе кого-нибудь в помощь?
– Не знаю, ниразу ещё не пробовал.
– Ну, так попробуй! – надавила на меня Лиз.
Ребята ушли в лагерь, а я подошёл к озеру, которое находилось недалеко от места нашей остоновки. Я сосредоточился и попытался попросить отца о помощи. Тут я услышал в своей голове...
"На какое задание в этот раз меня послал Посейдон?"
Рядом со мной приземлился белоснежный пегас, судя по голосу, это был мальчик.
"Привет. Ты же Флетчер, да? Я – Кантар, твой отец послал меня. Он немного рассказал о тебе и сказал что мы подружимся. Так, когда взлетаем?"
" Приятно познакомиться. Вылетаем, как только мои друзья подойдут."
Будто услышав о чём мы разговариваем, Элиот и Лиз подошли к нам поближе.
– Это..!? – Лиз округлила глаза.
" Кантар, скажи, пожалуйста, Пегас же сын Посейдона, верно?"
" Всё верно, Натаниэль."
" То есть получается, ты мой родственник?"
" Можешь называть это как хочешь, Флетчер."
"Нат, называй меня так," – Кантар кивнул.
– Это Кантар. Его послал мой отец.
– Ого! – произнесла Лиз.
– Крепкий жеребец, – произнёс Элиот, рассматривая пегаса.
" А это ещё кто?"– возмутился Кантар.
" Это король Чуко, Элиот,"– проговорил я.
" Чуко?! Я думал они вымерли!"
" Их осталось всего десять."
– Что ж, давайте уже полетим, – сказала Лиз с нетерпением.
"Так вы с этой девчонкой поедете на мне?" – спросил Кантар.
" Да,"– резко сказал я. – "А тебя что-то не устраивает?"
" О, я знаю этот царственный тон. Точно такой же, как у твоего отца и это впечатляет! Он верно сказал о том, что мы подружимся. Ладно, залезайте."
Я посадил Лиз на пегаса, а сам сел перед ней и когда мы взлетели, она обняла меня, чтобы не упасть с высоты и через некоторое время заснула. Я же разговаривал то с Элиотом, то с Кантаром и наблюдал за солнцем, которое по немногу клонилось к закату.