За эти десять лет я так возненавидела мужчин, что ты первый, с кем я стала общаться дольше недели, Макс. Наверное, потому что ты был такой мелкий и потерянный, когда мы встретились здесь на крыше впервые.
Нет, я не ненавижу их… наверное. Боюсь, избегаю, не доверяю, опасаюсь. Я могу с ними общаться, учиться, работать. Но меня начинает трясти только от одной мысли о близких отношениях с мужчиной. Он может меня трогать?! НЕТ! Он зайдёт в мою комнату и начнёт рыться в моих вещах?! НЕТ! Мужчина будет трогать меня там?! НЕТ! Ни в коем случае!
Знаешь почему? Я брезгую — это ведь грязно, противно, стыдно, позорно. А ещё, от секса с мужчиной можно залететь и принести в подоле, как и внушали мне все эти несколько лет. А ещё потому, что я сразу оправдаю все слова Мити и стану шалавой!
Прости, что вывалила на тебя это всё, малой… Ты, наверное, и половины не понял. Но оно и к лучшему. С кем-то более взрослым и разумным я бы этим не поделилась. А так мне хоть стало легче.
— Не будешь с крыши сигать теперь? — задумчиво спросил я и посмотрел вниз.
— Да я и не собиралась! — фыркнула Оля. — Не доставлю им такого удовольствия. Да мне и потерпеть тут осталось всего несколько месяцев, скоро поступлю и съеду. Поступлю в Сыскную Академию, а там общага, учёба, новые знакомства. И я всё это забуду как страшный сон.
— Можно подкинуть ему твои трусы в карман и обвинить в совращении малолетней, — задумался я, — или сделать так, чтобы он «случайно» ворвался в твою комнату, когда ты голая.
— Проходили уже. Думаешь, я не пробовала? Трусы якобы он подобрал, потому что я их разбрасываю, хотел вернуть. А голая… Ну тут сама виновата, не хрен по дому голышом шастать, когда здесь взрослый мужик.
— Это мать сказала?
— Она, — Оля кивнула, полезла в карман и достала оттуда ещё одну самокрутку. — А он после этих случаев только злее становился.
— Выкинь, — тихо сказал я.
Она долго сверлила меня взглядом, задумчиво разминая сигарету в пальцах, затем отвернулась, положила сигарету на ноготок указательного пальца, словно взвешивая, и отправила её щелчком в полёт с крыши пятидесятого этажа.
— А что случилось в этот раз? Почему ты рыдала?
— Я не рыдала, — Оля вздохнула. — Может, чуть-чуть. В этот раз… Я… — она оглянулась по сторонам, внимательно посмотрела на меня и словно прыгнула в прорубь, выдохнула на одном дыхании. — Я мутант… У меня есть способности, необычные. Я чувствую, когда человек мне врёт.
— И?
— Сегодня была очередная ссора с матерь. Я спросила: «Ты меня хоть капельку любишь?» Она сказала, что любит. Я же её дочь. И чтобы я не выдумывала глупости.
— Соврала?
— Угу.
— Хм... Так у тебя Дар? Ты Одаренная? — задумчиво спросил я.
— В каком смысле?
— Ну, твой Дар — это определять ложь или правду.
— Тоже скажешь мне — дар, — Оля хмыкнула. — Это, скорее, проклятье. Если кто-то об этом узнает… Мне кранты.
— Почему? — теперь настала моя очередь удивляться и хмуриться.
Хотя нет. Олька выглядела удивлённой не меньше меня и лишь через несколько долгих секунд её взгляд прояснился.
— Я и забыла, что ты у нас не от мира сего, — улыбнулась она мне. — Вечно какие-то примитивные вопросы, словно ты деревенский дурачок.
— Сама ты дура! — почти обиделся я.
— Ладно, проехали. Этого ты действительно можешь не знать. Люди ведь постоянно мутируют, ты же знаешь. Гены мутируют, клетки. Что-то отбраковывается эволюцией, что-то естественным отбором. Но иногда пробиваются. Вот такой, как ты сказал, дар — это испорченные гены.
— Херня!
— Не херня, — девушка покачала головой, — это ведь ненормально. Вот смотри. Недавно у одного паренька прорезались такие способности, и он сжёг всю свою семью. Девушка в Африке приманила стаю гиен, и они сожрали всю деревню, не тронув только её. Ещё одна девчонка плевалась кислотой. Как думаешь, чем это закончилось? Таких случаев достаточно! И у всех плачевный финал.
— А твои способности чем плохи?
— Наследственностью. Что я передам своим детям? Генетическое уродство! Мои дети будут убивать людей по воле случая, или, что ещё хуже, специально. Сейчас таких людей стараются оградить от общества и… и стерилизуют. Это генетическое уродство, которое нужно искоренить. Даже в этом я оказалась херовой. Наверное, Митя был прав…
— Да, все люди — это результат генетического уродства обезьян! — вспылил я. — Человек — это страшная, лысая, чересчур умная обезьяна.
— Смешно! Но не логично. Есть множество теорий, опровергающих происхождение человека от обезьяны.