Хлопнула дверь, и Гермиона поспешно ретировалась.
День: -32, 15:04
— Ты знаешь, что предложил Малфой? — спросил Рон, пожирая взглядом запеченные куриные ножки.
— И что же? — подняла брови Гермиона.
— Он хочет, чтобы мы использовали настоящие боевые заклинания, — пожал Рон плечами.
— Непростительные? — ахнула она.
— Нет, просто… Ты же знаешь, что мы в основном отбиваемся «Остолбеней» или чем-то похожим? Он… Он считает, что, если мы бы могли применять что-то покруче, наши шансы возросли бы.
— И ты так считаешь? — Гермиона не знает, как реагировать.
— Они бьют на поражение, — пожимает плечами Рон. — Это на самом деле страшно. Когда ты там, ощущение, что ты можешь не вернуться, заполняет мозг. Я хотел бы не только вернуться. Но и знать, что сделал все, чтобы эти уроды остались там.
День: -20, 17:45
— Они используют не только Круциатус, Гермиона, — сквозь слезы всхлипывала Лаванда, когда Гермиона обрабатывала ее загноившиеся раны на спине.
Лаванду больше суток держали в подвале.
Ей просто не повезло.
Когда Круциатус показался Пожирателям слишком очевидным заклинанием, Лаванду начали бить кнутом. Это было не столько желание выбить информацию, сколько отвратительное, мерзкое, кровавое желание причинить боль. Живодеры.
Когда ее вытащили, она не могла двигаться самостоятельно.
Рассеченная кожа на спине уже покрылась корочкой из крови и сукровицы и источала сладкий виноградный запах.
Гермионе пришлось вскрывать ее наживую, потому что проваливаться в сон Лаванда боялась. Ее преследовал свист воздуха, предвестник боли.
День: -17, 23:02
— Нам нужен еще один человек, — говорит Грюм куда-то в сторону, но Гермиона знает, что он имеет в виду ее. — Без пятого никуда.
Это было его правило.
Две пары и закрывающий.
Лаванда должна была отправиться завтра с ними, но ее состояние не менялось.
Гермиона посмотрела на Грюма и кивнула.
День: -16, 05:00
Сегодня Гермиона первый раз пойдет с ними.
Она в очередной раз прокрутила план в голове.
Смотреть, не высовываться, бить на поражение. Прикрывать Дина.
Она справится.
День: -16, 15:00
Она справилась. Она унимала свое дрожащее сердце как могла.
Из ее палочки резво и точно вылетали заклинания.
Она боец. Она не подвела.
День: -7, 20:13
— Он и вправду хорош, Гарри, — выдохнула Гермиона, закрывая книгу.
Ее мысли были рассредоточены.
Гарри поерзал на диване.
— Знаю, мы все были против Малфоя. Но после того, как он несколько раз вытащил Рона… — кивнул Гарри. — И, кажется, это он помог Лаванде сбежать. Я слышал, как он орал на Кингсли. Это было нечто. Я не думал, что буду на его стороне, но… Это же Лаванда, понимаешь? Как они могли допустить мысль, что за ней можно не вернуться?
День: -3, 23:45
Гермиона сидела у постели Рона, когда тот откашливал кучу слизи в ее когда-то красивый платок с вышивкой.
Это был бронхит на самой отвратительной его стадии.
Иногда Рон не мог нормально вдохнуть, не зайдясь кашлем.
Когда его дыхание выровнялось, а глаза оставались закрытыми, Гермиона вышла из его комнаты, оставив пузырек с лечебным зельем на тумбочке.
========== Глава 3 ==========
День: 0, 07:30
Гермиона шнуровала ботинки, доходившие ей до середины голени. Она затягивала шнурки потуже, чтобы обувь сидела на ноге как влитая. Кобура с палочкой была прикреплена к левому бедру. Бадьян, несколько флаконов с зельями, бинты были рассованы по внутренним карманам мантии.
Гермиона была готова.
День: 0, 07:50
Впятером они покинули дом на площади Гриммо, 12, и Грюм трансгрессировал их.
Гермиона, Лаванда, Дин, Малфой.
Они должны были вернуться.
День: 0, 08:10
В лесу, куда трансгрессировал их Грюм, было еще довольно темно. Пар облаками срывался с губ Гермионы, пока та старалась выровнять дыхание.
— Будьте бдительны, — каркнул Грюм и повел их вперед.
Спустя несколько сотен шагов они приблизились к небольшой лачуге, зиявшей пустыми глазницами окон.
Гермионе было холодно и сыро.
— Это здесь, — кивнул Грюм.
Лаванда привычно прикрывала Дина, когда тот первым подошёл к двери и слегка надавил на нее, сразу отходя.
Дверь провалилась внутрь.
— Слишком старое место, чтобы здесь кто-то мог находиться, — покачала головой Гермиона.
Она надеялась до последнего, что они встретятся с информатором, но теперь, когда она видела эту развалюху, надежда покидала ее быстрее ветра.
Дин бормотал обнаруживающие заклинания, пока Малфой следил за периметром.
— Мы можем войти, — тихо сообщил Дин.
И они вошли.
День: 0, 08:20
— Ты уверен, что это точно условленное место? — спросила Гермиона Грюма, когда они все уместились в маленькой комнате.
На столе у ближайшего окна лежала одинокая вилка.
Гермионе она не понравилась.
Слишком блестящая. Слишком серебряная.
Пока Грюм осматривал комнату, Лаванда и Дин сосредоточились на стенах.
Малфой был снаружи.
Гермиона запомнила, что он был снаружи, потому что внутри внезапно оказалось слишком тесно, когда она взяла вилку.
Когда она взяла вилку, Грюм бросился к ней, но не успел.
Когда она взяла вилку, раздалось несколько громких хлопков, с которыми появились Пожиратели.
— Это ловушка! — крикнул Дин что есть мочи и попытался прикрыть Лаванду, в которую уже бросили проклятье.
События происходили очень быстро.
Гермиона в кого-то попала, кто-то попал в нее, потом она спряталась под столом, потом она стреляла в кого-то заклинаниями как из автомата.
— Уходим! — рыкнул Грюм, когда ему удалось оглушить двоих Пожирателей.
На малом пространстве комнаты было не развернуться и не прикрыться, поэтому Лаванда и Дин выпрыгнули из окон.
В них полетели зеленые лучи Авады Кедавры, но ни один не попал в цель.
Стол раскололся, когда в него попало чье-то проклятье.
Пожирателей изначально было четверо, но Грюм уже расправился с двумя, так что ему пришлось защищаться только от двух.
Они медленно расходились в разные стороны.
— Портключ, Грейнджер! Отступаем! — рявкнул Грюм, и Гермиона перестала целиться в Пожирателей.
Пока Грюм кружил с ними по комнате, Гермиона старалась вытащить застрявший в голенище портключ — галлеон, который отправил бы их на Гриммо.
Скорее всего, Малфой, Дин и Лаванда уже были там.
Ей бы изловчиться и взять с собой Грюма…
Она выползла из своего укрытия, зажав галеон в рукаве, чтобы не активировать его раньше времени, и поползла к Грюму. Он держал щит.
Гермиона выпрямилась и взяла галеон в руку, зажав его между своей ладонью и ладонью Грюма.
— Что за… — успел удивиться он, когда они начали исчезать, но в Гермиону попало оглушающее заклинание.
Гермиону отбросило в сторону, и все происходящее она помнила, как в замедленной съемке.
Вот она теряет опору под ногами, вот удивленно смотрит на спину исчезающего Грюма, вот проклявший ее Пожиратель делает шаг вперед.
— Грязнокровка, — прошептал он и снял маску.
Беллатриса Лестрейндж улыбалась, стоя в центре гнилой лачуги.
День: 0, 08:30
Гермиона сильно ударилась затылком, но она помнила, как Беллатриса выплюнула:
— Твоя грязь всегда будет с тобой!
Когда фиолетовый луч, сорвавшийся с палочки Беллатрисы, ударил Гермиону в живот, произошли три вещи.
Во-первых, она снова услышала хлопок трансгрессии.
Во-вторых, кто-то влетел в окно и, перекатившись по полу, трансгрессировал прямо на нее.
В-третьих, привычным крючком под ребра портключ подхватил ее и перенес на Гриммо.
Гермиона видела довольную усмешку Беллатрисы, когда та запустила в нее проклятьем.
Но даже с окровавленной головой — наверняка сотрясение — и замутненным взором, прямо перед тем, как кто-то за ней вернулся и перенес в штаб-квартиру, Гермиона улыбалась.
Потому что она видела кое-что, помимо усмешки Беллатрисы.
Она видела ее волос.