— Почему Вы так далеко сели? — удивилась Амали. — Я Вам сделала больно?
— Отнюдь.
— А почему же тогда...
— Мисс Вальзард, — его голос стал ниже, — Вы хотели знать причину перевода? — ему неуверенно кивнули. — В таком случае внимательно выслушайте меня, — секунда молчания, за которую в глазах Сумирьера будто всё живое и светлое замерзло и поглотилось тьмой. — Дело не только в книге, а в том, что Вы даже до её прочтения действовали в соответствии с содержанием, которое Вам уже известно. У нас есть надежда уйти от написанного, и не допустить многих бед. На шестой факультет перевели с целью отдалить Вас от простых студентов, кому ненароком может быть причинён вред. Так как здесь действуют другие правила, они должны помочь нам. Все «шестёрки» не так просты, как Вы успели заметить, — ему снова кивнули. — Каждый без исключения, не считая Вас, здесь уже забрал ни одну жизнь, причём многие это когда-то сделали намеренно. Их магия часто опаснее того факта, что они убийцы в своём юном возрасте. Мы лишь учим их контролировать себя, при этом накладывая минимум ограничений, — переведя дыхание, Сумирьер продолжил. — Чем меньше клетка у дикого пойманного зверя, тем он злее. На еду и напитки в обычные дни наложены заклятия, подавляющие агрессию, создающие некий моральный барьер, не позволяющий бодрствовать их внутренним существам.
— И на меня, значит, это тоже действует?— не удержалась от вопроса Амали.
— Для Вас ничего такого не применяем, не волнуйтесь.
— А «шестёрки» знают, что их еда необычная?
—Да. Но им также известно, что в праздники нет никаких заклятий, поэтому я и сказал, что это были их истинные сущности. Это и есть причина, почему все любят праздники. Это нужно им, чтобы хоть немного побыть настоящими.
— Они и до обучения были такими... дикими? — удивилась девушка.
— Не совсем. Просто они дают себе волю в полной степени насладиться этим временем. В жизни, конечно же, их поведение не такое сумасшедшее, — Сумирьер даже улыбнулся, а холодность взгляда и голоса растаяла.— Я ответил на Ваши вопросы, мисс Вальзард?
— Только один остался, — несмело произнесла она, немного подумав.
— Какой?
— Что за неприятное чувство я у Вас вызвала, что Вы так разозлились?
— Во-первых, я сказал неправильное, — нехотя заставил себя ответить Сумирьер, снова став напряжённым и раздражённым. — О том, что неприятное, не было ни слова. А во-вторых, я не был зол, просто...
— Так, что Вы имели в виду?
— Когда-нибудь ещё узнаете, — немного подумав, сказал он, после чего, поджав губы, поднялся и вышел из помещения.
Глава 4. Призраки прошлого
Утром Амали проснулась в своей комнате. Как тут оказалась, она не помнила, но все вещи оставались на прежних местах, дверь закрыта, а на тумбочке у изголовья лежала книга с чёрной обложкой, на которой была записка. В ней был написан небольшой текст, но он сумел, буквально, вынуть душу и перевернуть всё внутри, заставив слёзы литься ручьём, а сердце болезненно колотиться.
«Мисс Вальзард, эта книга по праву принадлежит Вам, делайте с ней, что посчитаете нужным. Но прошу Вас сохранить в секрете мои действия от профессора Мальеттеро. Он, и тем более никто другой, не должны знать, что я отдал Вам оригинал.
В ближайшее время нам с Вами не стоит видеться. Возможно, лучше больше никогда... Прошу меня простить за вчерашнюю грубость.
Пожалуйста, продолжайте учиться и жить. Надеюсь, что Вы не станете «той самой». Будьте осторожны и помните мои предупреждения.
P.S. Обязательно сожгите после прочтения!»
Почерк к концу испортился, став резким, неаккуратным и отрывистым. Амали сжимала край листа, а из глаз капали слёзы, размывая чернила. Напряжение внутри росло, а в горле ком становился всё больше, и в теле даже появилась дрожь.
— Но я не хочу так... — зажмурившись и согнувшись, куда-то в себя проскрипела девушка, сдерживаясь из последних сил, чтобы не разреветься. — Почему я...
— А тебе важнее, чтобы было, как ты хочешь, или как хотят другие? — голос девочки раздался со стороны стула.
— Опять ты... — подняв злые и мокрые от слёз глаза, прорычала Амали, невольно смяв записку.
— Не-е-ет! — протянула та. — Это опять ты. А знаешь, почему? — выждав секунду, она продолжила. — Потому, что ты прекрасно знаешь, что я – это ты, только другая. Так сказать, какой была бы в детстве, останься твой брат жив.
Реакция Амали, которая испытала шок и разочарование, девочке настолько понравилась, что она стала ехидно хихикать. Даже показалось, что только что что-то щёлкнуло в её сознании. Но кое-что девушку даже удивило: рыжая девчушка с уродливым шрамом на шее будто стала на несколько лет старше, буквально только что.