– Убийство дедушки – огромная трагедия! – заявил Эдуард, выяснив, кем является Севада. – К счастью, он успел ввести меня в бизнес задолго до случившегося, иначе все встало бы, ведь наше дело не терпит дилетантизма и проволочек!
По всему было видно, что Эдуард гордится собой – более того, он, похоже, уверен, что ни в чем не уступает деду!
– Как вы узнали о случившемся, Эдуард Георгиевич?
– Мне позвонила Луиза.
– Когда?
– Практически сразу после того, как вызвала полицию.
– И что вы сделали?
– Разумеется, сразу рванул туда!
– Чем вы занимались до звонка мачехи?
– Меня уже об этом спрашивали: я отдыхал дома со своей девушкой. Вернулся в половине восьмого вечера, а до этого находится на работе. Это могут подтвердить охранник и моя секретарша.
– Очень хорошо! Значит, вы присутствовали при обыске кабинета деда?
Эдуард кивнул.
– Эксперты изъяли шпагу, которой его… Не представляю, кто мог такое сотворить!
– А вот Луиза уверена, что убийца – Роман. Вы не согласны?
– Дело в том, что я плохо знаком с приемным сыном деда.
– Почему?
– Я все время на работе, а он… Честно говоря, я даже не в курсе, чем он занимается! Но, знаете, у меня создалось впечатление, что дед держал Романа, как бы это правильнее выразиться… для себя, что ли?
– Как домашнего питомца?
– Да нет, конечно! Просто он… вроде как не очень подпускал его к другим членам семьи, понимаете?
– Не совсем.
– Луиза считает, что это из-за того, что Роман представляет опасность для окружающих.
– Вы о его диагнозе?
– Да я понятия не имею, какой у него диагноз, но Луиза вбила себе в голову, что раз дед консультировал Романа у психиатра, то он непременно является скрытым душегубом!
– А вы, выходит, так не думаете?
– Я же говорю, что плохо знаю Романа! Что же до Луизы… Она никого не любит, вот и говорит гадости обо всех. Интересно, что она обо мне наболтала?
– С ней беседовал не я, но, насколько мне известно, ничего такого Луиза не сказала, – честно ответил Севада. – По-моему, вы – единственный, о ком она отзывалась более или менее положительно.
– Кто бы мог подумать! – В тоне Эдуарда прозвучал откровенный сарказм. – Наверное, это потому, что я редко попадаюсь ей на глаза – в отличие, к примеру, от близнецов.
– И все же Луиза первому позвонила именно вам, – заметил опер.
– А кому еще ей было звонить – ну не близнецам же! Она и адвокату деда позвонила.
– Он тоже присутствовал на месте убийства?
– Приехал сразу после меня. Он знает процедуру, поэтому следователю и его людям пришлось снизить градус и вести себя более прилично!
– Кстати, что вам известно о сейфе деда?
– О сейфе? – удивился Эдуард.
– Луиза говорит, он пропал.
– Серьезно? Что, в… тот вечер?
– Вот в этом-то она и не уверена, поэтому попросила поинтересоваться у вас.
– Но я понятия об этом не имею! Все, что мне известно о сейфе, – его нельзя вскрывать без ключа, иначе содержимое самоуничтожится.
– Как по-вашему, в сейфе могло находиться что-то важное? – спросил Падоян. – Нечто такое, что хотели бы украсть?
– Вряд ли! Скорее всего, дед держал там личные бумаги, ну, может, еще немного наличности… Хотя вряд ли.
– Ваш дедушка когда-нибудь говорил с вами о завещании? – задал вопрос Севада, стараясь по лицу собеседника определить, что он на самом деле думает. Эдуард казался удивленным.
– Есть завещание?
– Ваша мачеха полагает, что нет.
– Конечно, ведь ей это выгодно: если завещания нет, она получает все!
– Вы забываете о Романе.
– А то, что он был усыновлен…
– Не имеет значения: процедура была официальной, а значит, он приобрел все права, какие были бы у родного сына господина Вагнера. Но дело в том, что у него ведь есть еще и внуки, а они не являются бесспорными наследниками в отсутствие завещания!
– Ну, полагаю, это можно оспорить в суде, – пожал плечами Эдуард. – И, скорее всего, иск будет удовлетворен!