Выбрать главу

– Ты – необычная наттмара. – Тихо произносит она. – Что-то все еще сдерживает тьму в тебе. Я не вижу, чтобы ты обращалась в полном смысле этого слова. Физического обращения не происходит: твое тело спит, а подсознание путешествует. И убивает.

– Что это значит? – Спрашивает за меня Сара.

– Не знаю. – Качает головой ее мать. – Я встречалась с таким лишь однажды. Это было далеко отсюда, когда я еще была маленькой девочкой. К моей бабушке за помощью пришла семья и рассказала, что в городе мрет скотина и погибают люди, и жители подозревают в этом их родственницу. Оказалось, что ночами эта женщина обращается марой и изводит все живое в округе.

– И что с ней стало? Ее вылечили? Изгнали из нее демона?

– Ее убили… – Отводит взгляд Анна. – Это был единственный способ остановить смерти в округе.

– А те девушки… – У меня обрывается дыхание. – Стина, Элла. Их… тоже я?

– Вряд ли. – Качает головой цыганка. – Совсем другой почерк. Они не были задушены или измождены, их разорвали на части. – Она продолжает водить пальцами по внутренней стороне моих ладоней. – Ты еще никого не убила, Нея. Пока. Но когда-нибудь это обязательно произойдет.

Мой пульс взвивается до немыслимых величин.

– Так не должно быть. Это не правильно! Не справедливо! – Взрывается Сара. – Должен быть способ это прекратить. Нея ведь ни в чем не виновата!

– Тебя убьет любовь. – Вдруг осеняет меня.

– Что? – Анна поднимает взгляд.

– Пророчество из детства. Одна цыганка сказала мне, что меня убьет любовь. Теперь я знаю, о чем это: меня убьет не любовь в прямом смысле слова. Меня убьет тот, кого я полюблю. «Хочешь жить, убей его сама» – так она сказала мне, уходя. Теперь я все понимаю…

Проклятые слезы срываются с глаз, точно свора собак с цепи.

– Хельвин? – В изумлении произносит Сара.

Глупо, да? В тот же день, когда я вдруг осознала, что испытываю к Бьорну чувства, мне открылась эта мерзкая, неприглядная правда.

– Он создан, чтобы убивать таких, как я. Он должен будет сделать это, чтобы я не причинила никому вреда…

– И что теперь делать? – Подруга закрывает рукой рот.

– Я ему ничего не скажу.

Пока.

Пока у меня еще есть немного времени до того момента, как моя темная сторона не обретет надо мной полную власть.

Глава 2

Иногда сны сбываются. Иногда сны – больше, чем сны.

Я переступаю порог дома, повторяя это про себя и прислушиваясь к тишине. То, что тетя считала даром хождения по снам, оказалось моим проклятием: и обрекла меня на него моя собственная мать.

Конечно, Ингрид не отвернется от меня, если узнает, но, все же, мне лучше держаться подальше от тех, кто дорог.

Нужно помнить: я опасна для всех, кого люблю.

И мне не хочется стать их кошмаром.

– Нея, это ты? – Мелодично звенит голос Ингрид.

Я застываю на пороге. Тетя заглядывает в дом через дверь, ведущую с веранды. На ее руках перчатки, запачканные в земле – очевидно, она занималась пересадкой цветов.

– Привет. – Мое лицо рождает подобие улыбки.

Тетя тут же замечает, что со мной что-то не так.

– Все хорошо? – Хмурится она. – Ты где так долго была?

– В гостях у Сары. – Пожимаю плечами, пряча свои переживания в глубине сердца.

Ингрид стаскивает перчатки, отшвыривает их в сторону и входит в дом.

Я сглатываю, надеясь, что мое лицо не перепачкано пеплом.

– Что случилось, детка?

«Случилось то, что внутри меня сидит монстр, который однажды ночью вырвется на волю, придет к тебе, сдавит шею и высосет все твои жизненные силы – вот что».

– Ничего. Все в порядке. – Растягиваю губы в улыбке.

Но на душе у меня мрак, и тетя это видит. Она смотрит озадаченно и хмурит брови.

– Все думаешь о матери?

«Я хочу быть просто человеком. Хочу быть, как все».

– Да. Я хотела тебя спросить…

– О том, почему она так поступила? – Ингрид обнимает меня за плечи и ведет на кухню. – Ты все еще копаешься в себе? – Усаживает на стул. Затем наклоняется и принюхивается к моим волосам. – Чем это вы занимались с Сарой у нее дома? От тебя пахнет гарью.

– Мы зажигали свечи. Я пыталась узнать больше про себя и свою мать.

– Нея! – Всплескивает руками тетя. – Ну, не от цыган же с их дешевыми штучками пытаться узнать о матери! – Качнув головой, она вздыхает и ставит передо мной тарелку с томатным супом и специями. Подает ложку. – Представляю, что они могли тебе внушить!

Ингрид злится.

Самое время сказать ей, что я не голодна, но не расстраивать же тетю еще сильнее? Поэтому, как покладистая девочка, я беру столовый прибор и зажимаю в пальцах.