Далин по своей натуре не был прижимистым, хотя именно такой чертой наделяли дворфов люди, жившие на поверхности. Быть может позже, спустя пару-тройку тысячелетий, насладившись всем, что дает дворфу жизнь, и пресытившись ею, он обретет иную страсть. Страсть к камням, и тогда в полной мере оправдает идущую о дворфах среди людей славу. А сейчас он стоял, и, затаив дыхание ждал, как ждали все те, что были на его месте бесчисленное множество раз. Ждал ответа молодой прелестницы переместившей свой взгляд с его лица на протянутую к ней ладонь. И хотя в ее взоре явственно звучал готовый сорваться с уст ответ, она продолжала молчать, время от времени бросая на дворфа лукавые, будоражащие кровь взгляды. Она словно наслаждалась его душевными муками, продлевая и без того кажущиеся вечностью секунды ожидания. И только вдоволь насладившись его волнением и смятеньем чувств, она протянула руку за предложенным подарком, что на языке дворфов означало согласие. С этого момента они стали парой, неразлучной на долгие годы. Именно с этого момента начинался отсчет отведенного им судьбой времени для счастья.
Сложившаяся пара оказалась на удивление удачной. И хотя все дворфийские пары были счастливы, Лорисаль и Далин были счастливы по-особенному, что было отмечено свыше. Подтверждением тому стало рождение дочери, случай довольно редкий в мире дворфов, где на десяток мужчин приходится всего одна женщина. Это свидетельствовало о том, что пара совпала самым идеальным образом. Последовавшее за тем, судьбоносным в жизни Далина днем столетие, промелькнуло для него словно один миг. Он любил, и был любим, он был счастлив тем самым счастьем, о котором мечтал каждый дворф все свою жизнь. Сто лет проведенных в любви и согласии канули в вечность, оставив на память о себе лишь сладостные воспоминания, да щемящую боль в груди. Далин жил и работал целую вечность вместе с прекрасной Лорисаль, ни на мгновение не переставая ее любить, утопая в волнах нежности, блаженства и взаимности.
Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Таковы традиции их мира, насчитывающие не одну тысячу лет. Однажды ему, в силу этих самых традиций, пришлось уйти. Навсегда. Прихватив с собой лишь неразлучную кирку, да боевой топор, составляющие повседневную экипировку дворфа. Прекрасная Лорисаль, и очаровательная дочурка Далия, оказались теперь в другом, далеком и запретном для него мире. Дальше плод их любви будет воспитывать одна Лорисаль, до тех пор, пока не настанет черед Далии покинуть материнский кров, и с головой окунуться в самостоятельную, взрослую жизнь. Лорисаль, Далин теперь вряд ли когда увидит, а если и увидит, то лишь мельком, издали, если она приедет на ярмарку за покупками. Но это уже ровным счетом ничего не значит. Отныне у каждого из них своя жизнь, в которой нет места бывшему возлюбленному или возлюбленной. Ее судьба воспитывать дочь до достижения ею совершеннолетия. Его судьба искать удачу на стороне. В мимолетных связях, ничего не значащих, и ни к чему не обязывающих, где-нибудь в маленькой таверне после напряженного трудового дня. Или же на одной из ярмарок, бесчисленное множество которых было, и еще будет в жизни молодого дворфа.
Ярмарки были, есть и будут в жизни дворфов всегда, пока стоит их мир, пока они защищают его от злобных тварей мечтающих о дне, когда великое королевство дворфов падет, и они справят жуткий, демонический танец на костях его павших защитников. Покинув Лорисаль и Далию, Далин стал свободен, превратившись, как и множество прочих дворфов мужского пола в очередного жениха, ждущего, когда на нем остановит свой выбор дворфийская красавица. И только одному Двалину, отцу и основателю рода дворфов, известно, случится ли это когда-нибудь, или же потенциальный жених таковым и останется до скончания своих дней.
Далин не тешил себя излишними надеждами. Слишком свежа была в его памяти Лорисаль, чтобы пристально разглядывать съезжающихся на ярмарку красавиц. Он предоставил событиям идти своим чередом, не предпринимая попыток что-либо изменить в своей жизни. Он жил, как и прежде, той самой жизнью, которой живут и жили все дворфы. Работал в шахте, вечерами после работы просиживал с кружкой темного пива в полюбившейся ему таверне, слушая бесконечные рассказы ее завсегдатаев. Временами уединялся в номерах специально предназначенных для этой цели с одной из дворфиек. Такой же, покрытой рудничной пылью искательницей подземных сокровищ, чтобы утром расстаться без взаимных претензий, обид и упреков. Ну, и, конечно же, посещение ярмарок, магический ритуал в жизни каждого взрослого дворфа, без соблюдения которого в подземном мире Кааркен-Тау просто не выжить. Запастись припасами необходимыми для жизни, побаловать себя забавными безделушками, бесполезными в хозяйстве, но необходимыми для души. И, конечно же, разжиться парой-тройкой бочонков светлого эля людей, их величайшего, с точки зрения Далина, изобретения. Пива способного скрасить самые тоскливые и унылые вечера, когда даже в таверну идти не хочется. Но, пожалуй, самое главное в посещении ярмарки, это новые впечатления. Столько нового и интересного можно услышать там, в таверне, наслаждаясь вечером, беседой, выпивкой и закуской в компании себе подобных. А также людей, непревзойденных рассказчиков по части разных былей и небылиц, где порой совсем непросто такому неискушенному слушателю как дворф, отделить правду от вымысла.