Но птица была быстрее. Она-то, небось, с рождения своими крыльями машет, а мне к хвосту инструкцию не приложили.
От отчаяния я сделала то, что казалось самым безопасным, — забралась на крепкое дерево в надежде укрыться среди листьев.
За кроной раздался недовольный визг орла, или кто это был. Кажется, он покружился еще пару раз, а потом послышались удаляющиеся хлопки крыльев.
Держаться когтями за твердый ствол дерева было неприятно. Тяжелая попа норовила перевесить вниз, куда я и посмотрела на свою беду.
Я оказалась просто на адской высоте! Как я так быстро вскарабкалась? Как мне спуститься?!
Зажмурившись, я еще крепче вцепилась в дерево. Кажется, даже жалобно заскулила, но с места не сдвинулась.
Более дурацкой и абсурдной ситуации просто не придумаешь.
Я Зарину называла глупой? То, что произошло со мной, она вряд ли переплюнет.
Так, ладно, а что если пробраться на ближайшую ветку, а с нее перепрыгнуть на ту, что пониже? Вниз при этом смотреть не обязательно, так ведь?
Собрав все остатки мужества, я медленно стала карабкаться вверх. От страха за свою жизнь взбираться по дереву было легче, чем сосредоточившись. Пыхтя я все-таки достигла цели, но тут же получила клювом по макушке.
— Мяу! — Чертыхнулась я.
Маленькая птичка, грозно насупившись, раскрыла свои крылья над гнездышком с крохотным птенчиком.
Я попыталась объяснить, что не собираюсь трогать ни ее, ни ее детеныша, но изо рта, ожидаемо, вырвалось лишь невнятное мяуканье.
Птичка от обороны перешла в атаку довольно-таки резко и стала меня клевать снова и снова, вынуждая пятиться назад. Ее крылья мельтешили перед глазами, я слишком поздно заметила, что под задней лапой перестала чувствовать ветку и сорвалась вниз.
Ну вот и все. Вот и конец. Странно, что причиной моей смерти будет падение с высоты, а не атака какого-нибудь крупного хищника.
Как бы я ни старалась ухватиться хоть за что-то, падение остановить я не смогла.
Удар был сильным. Может, кошки и приземляются на лапы, но я ведь и не совсем кошка. А еще кошки могут терять сознание.
— … боги еще выскажутся, — чей-то низкий голос раздался над самым ухом.
— Хозяин будет недоволен, — ответил ему женский.
Первая мысль после пробуждения: это был всего лишь сон.
Что я просто упала в обморок, а кровавая сцена в лесу, безумная старуха, превратившая меня в кошку, — просто-напросто бред от травмированной головы. Могла же я удариться, когда падала в обморок?
Вот только я чувствовала хвост, который сейчас был будто налит свинцом.
— Кажется, выжила, — опять раздался мужской голос.
Мы ехали в повозке. Сто лет уже не видела повозок нигде, кроме интернета. Но эта, судя по всему, была крытой. Мерный стук деревянных колес должен был по задумке успокаивать, но для меня он был слишком громким.
— Будешь держать ее в конюшне, не хватало еще, что притащит какую заразу в дом, — недовольно отвечала мужчине женщина.
— Нельзя оставлять живое существо в беде, — хозяин низкого баритона положил руку мне на спину.
Хотела было возмутится такому вопиющему нарушению личного пространства, к тому же, рука оказалась не легкой, но тут из груди вырвалось то, чего я никак не ожидала… Я что, мурлыкаю?.. Господи, как стыдно-то!
Я подорвалась на мужских коленях и попыталась было выпрыгнуть в окно, но промазала и ударилась в стенку кареты.
— Ну-ну, маленькая, — ласково заговорил мужчина, хватая меня в охапку, — ты с такой высоты упала, небось, не самая удачливая охотница.
Мужчина добродушно улыбнулся, а я заорала от нового возмущения. Это он что, под хвост мне заглянул?! Я настолько опешила от такой наглости, что, абсолютно не раздумывая над логикой своего поступка, просто ударила лапой без когтей мужчину по щеке.
— Смотри-ка, Астрид, кажется, она мне пощечину отвесила! — Восхитился он, глядя на насупленную женщину, смотревшую на меня с отвращением, — приношу свои извинения, миледи, уверен, вы великолепная охотница.
Эти слова, брошенные в шутку, стали некой последней каплей в моей чаше. Я хотела рассказать этому добряку, а он был именно добрым, я в это верила, о своей беде, но смогла лишь громко мяукать.
Внимательные карие глаза, испещренные мимическими морщинками от частых улыбок, смотрели внимательно, пока я изливала свою душу. Но тут недовольная спутницу в чепчике попросила его «заткнуть скотину».
Я и замолчала.
А потом расплакалась. Хотелось громко и навзрыд, но не получалось. Лапкой вытерла нос, хотела еще и глаза, но задела ухо, вывернув его наизнанку.