— Он же еще на машине? Не спился, хоть?
— Нет, Полиночка, что такое? На тебе лица нет… Что-то случилось? Позвонить Петьке?
Петька — единственный мой знакомый из этого города, который был на машине. Службы проката здесь не было, до таксиста не дозвониться, да и вряд ли он повезет меня за сорок километров черт знает куда, а потом еще согласится сопровождать по лесу в поисках сестры.
Пока тетя Нюра набирала свою старую знакомую, я побежала собирать вещи. Палатка мне вряд ли понадобится, а вот заряженный телефон для фото, карты и теплая одежда — еще как.
Петька заехал за мной через полчаса, явно обрадованный встрече. Сразу вспомнились его чисто «пацанские» ухаживания за мной, когда я была студенткой. Он даже строил планы о переезде в Москву вместе, как мы там купим квартиру. Он был почему-то уверен, что я буду неплохо зарабатывать. В принципе, так оно и случилось, но только благодаря старому коллекционеру — единственному моему заказчику, который платил по-настоящему хорошие деньги за переводы древних писаний.
Странный тип, если честно.
— Погодка сегодня, да? — Неопределенно спросил Петька, когда мы выехали из города.
Погодка как погодка. То, что доктор прописал осенью.
Петька еще пару раз попытался вовлечь меня в разговор, но добившись лишь однозначных ответов, отстал. Это было крайне невежливо с моей стороны, понимаю, но на разговоры не была настроена абсолютно.
Все мысли крутились вокруг сестры и странной, черной тоски, что разливалась внутри по мере приближения к той самой последней станции. Только сейчас в мою шальную голову пришла мысль, что темнеет уже рано, придется идти по лесу в темноте.
— Ты не замерзнешь? По ночам здесь холодно, — Петька зябко поежился, глядя на мое легкое пальто.
— Нет, мне не холодно.
Освещая себе путь фонариками, мы двинулись вглубь леса. До выхода из дома я и не подумала, как именно буду искать дорогу. Ориентиров здесь не было, но Петька часто бывал в турлагерях, поэтому с легкостью находил нужный нам путь, я же просто плелась следом, лихорадочно вглядываясь в землю в надежде найти хоть какие-нибудь следы.
— Полин! — Возглас Петьки послышался громом в ночи, — смотри туда!
Луч от фонаря выхватил из темноты леса некую светлую кучу. С лихорадочно бьющемся сердцем я замерла, всматриваясь в очертания.
— З-зарина?..
— Это ее палатка. Разбита коряво, странно, что ветер не унес. Даже колья не вбила, вот же ж…
Я бросилась к находке. Здесь был ее рюкзачок, из которого торчало несколько листов с моей дипломной работой на хаосгосском, пара пакетиков с чипсами, две бутылки воды и ни следа моей сестры.
— Зарина! — Крикнула я в темноту в надежде, что услышу ее голос в ответ. — Зарина-а-а!
— Тише ты, идиотка! — Петька бросился к мне, зажимая рот, — здесь могут быть медведи.
— Отпусти, — я сбросила его руку, — Зарина может быть где-то рядом. Ей может понадобиться наша помощь!
— Какое рядом? Где ты видишь хоть один ее след? Зарина ушла отсюда несколько дней назад минимум!
Я еще раз посмотрела на кривую палатку и вещи, оставленные сестрой. Куда она могла уйти? Со страхом пыталась рассмотреть в ночном лесу следы крови или еще чего-то такого же ужасного, но все казалось мирным.
— Что это было? — Со стороны наиболее густых зарослей деревьев послышался треск.
Мне показалось, я слышала стон.
— Полина, стой! — Крикнул Петька мне в спину.
Подгоняемая мыслью, что вот-вот найду свою сестру и не слушая своего старого приятеля, я рванула на звук.
Как позже выяснится, прямо в ловушку…
Глава 2
Ветки били по лицу, царапая кожу. Воздух в легких заканчивался, но я все бежала и бежала в попытках догнать призрачный звук. Пару раз казалось, что я слышу крик Зарины, но он исчезал, оставляя чувство, что это лишь мое желание, а не реальность.
Крики и звук шагов стихли. Даже луна утонула в черных тучах.
Фонарик начал мигать. Я остановилась.
— Зарина! — Крикнула я во все горло, абсолютно потерявшаяся.
Куда бы не повернулась — все вокруг было одинаковым.
— Петь! — Сквозь стволы вековых деревьев слабо пробивался луч от фонаря приятеля. И двигался он довольно быстро, вот только не отвечал. — Петь, это ты? — Позвала я уже менее уверенно.
Чем ближе был свет, тем ярче он становился. Спустя минуту меня уже окружал ореол белого сияния, дезориентирующий и ослепляющий. Я прикрыла глаза рукой, но это не очень помогло. Глаза просто слезились от яркого света.
Все прекратилось так же быстро, как и началось. Вот я стою в очаге света, слышу в небе далеко пролетающий самолет, и вот я вновь в темноте ночи, среди леса, гремящего тишиной.