- Я видел Дамблдора, - ненавидя себя за предательски дрожавший голос, вспомнил Том.
- Да, он здесь, - быстро объяснил Абраксас, продолжавший скрываться где-то в темноте. - Том, скоро мы все вернемся в Хогвартс. Школу вновь открывают! Но пока нам придется пожить в этом замке...
- Хватит болтать, Малфой! - Возле кровати возник Конор Лафферти, рядом с которым маячила фигура Корвина Лестрейнджа. - Теперь спрошу я. Я слышал, будто те люди догадались, что ты не Финеас. Что, впрочем, неудивительно. Однако ты до сих пор жив. Как так получилось?
- Полегче с Томом, - насупился Марк.
- Эйвери, с каких пор ты стал его адвокатом? - удивился Корвин. - Хотя, дело твое... И еще... Кто-то подсунул нам под дверь волшебные палочки. И на секунду, всего лишь на секунду, мне показалось, что я заметил змеиный хвост. Бред, конечно, но вот Марк дал этому свое объяснение.
- Да, я могу в сотый раз подтвердить, что Том змееуст, - спокойно, но с отчетливо заметными нотками усталости в голосе отозвался Эйвери.
- А я могу подтвердить, что ты несешь бред, - скривился Лестрейндж.
Ухватившись за край кровати, Том сел. Мальчишки обступили его со всех сторон. Ни у кого из них в глазах не было видно и намека на благодарность. Только Марк глядел дружески и участливо, но и его выражение лица выдавало настороженность и опасение. Том смотрел на них и думал: сказать правду или, повернувшись спиной, проигнорировать, как он часто делал в приюте. И вдруг он заметил, что во взглядах уставившихся на него парней что-то изменилось. Раньше они смотрели на него несколько по-иному: уверенно, нагло, с полным безразличием, как угодно, но только не так, как сейчас. Их лица излучали любопытство вперемешку с плохо скрываемым интересом. Подавив довольную улыбку, Том выдержал паузу.
- Хочешь меня о чем-то спросить, Корвин?
Вопрос прозвучал снисходительно, с легким налетом безразличия. Лестрейндж, явно сбитый с толку таким поведением Тома, осторожно поинтересовался:
- Эту змею с палочкой прислал ты? - И, не дождавшись ответа, с наигранным ехидством прибавил: - Ты змееуст?
Взяв, наконец, себя в руки, Корвин вскинул голову и в упор посмотрел на Тома.
- Да, это был я. И я не просто понимаю змей, я умею с ними разговаривать, - встретившись с Корвином взглядом, произнес тот.
Он хотел, чтобы ответ прозвучал небрежно, но вышло все высокомерно и вызывающе.
- Это невозможно, ты же Реддл, - недоверчиво возразил Конор.
- И вдобавок я с легкостью подчиняю их моей воле. И они меня слушаются. Беспрекословно, - прибавил Том, переводя взгляд с одного вытянувшегося от удивления лица на другое.
Он наслаждался моментом. Первый раз в жизни он чувствовал превосходство над всеми этими напыщенными аристократами. Они слушали его и бесились, понимая, что он говорит правду. Не желая верить в услышанное, они тщетно искали оправдание произошедшему, все что угодно, лишь бы опровергнуть его слова. И не находили. Ведь все его утверждения никак не укладывались в логику их мировоззрения. Безродный сирота из приюта, какой-то там Реддл, отмечен невероятным даром. Помазан уникальной способностью, которой обладали величайшие из великих, знаменитейшие из знаменитых. Родиться змееустом для них значило не просто уметь разговаривать с пресмыкающимися тварями, для них это значило выделиться из массы им подобных, возвыситься над остальными. Не зря же они, едва очутившись в Хогвартсе, бегали к изображению Слизерина в надежде, что портрет темного волшебника снизойдёт до них вниманием.
- Ты, вероятно, совсем плох, раз рассказываешь такие сказки. Дамблдор две ночи с тобой возился, а, выходит, напрасно, - холодно заметил Корвин. - Разумом ты все-таки повредился окончательно.
«Две ночи? - Том ошеломленно взглянул на Лестрейнджа. - Я провел без сознания целых две ночи? И обязан спасением Дамблдору?»
Сдержавшись, он подавил готовый вырваться из груди стон.
- Только в семьях с длинной и чистой от маглов родословной рождаются змееусты, - с плохо скрываемым презрением поддержал парня Конор. - И то далеко не во всех. Требуется нечто большее, чтобы понимать змей. И тем более заставлять выполнять приказы.
Том решил, что раз начал выкладывать правду, то придется говорить ее до конца. Лучшего момента, дабы изменить мнение о себе этих парней, могло больше не представиться.
- Ты, верно, не знаешь, что мое второе имя - Марволо, - чувствуя, что теряет силы, прошептал Том, вставая и приближаясь к Лафферти. - Моя мать - урожденная Меропа Мракс.
Конор, побледнев, непроизвольно отшатнулся.
- Что? Да ладно тебе! - рассмеялся он наигранно.
- Реддл, заканчивай! Одна небылица нелепей другой! - саркастически хмыкнул Корвин.
- Уверен? - повернулся к нему Том, и с лица аристократа мгновенно исчезло флегматичное выражение. - Разумеется, те люди раскусили, что я не Финеас Макмиллан, - яростно произнес Том, вынудив прятавшегося где-то в темноте Абраксаса испуганно вскрикнуть. Он не понимал, с какой стати рассказывает им об этом, но чувствовал, что должен. - И они решили меня убить.