- Такого рода улики легко подбросить, - напомнил Дамблдор. - Любой посторонний мог попасть в Хогвартс. Не забывайте, что спальни Слизерина последние дни пустовали, а коридоры не охранялись.
- У мистера Райса безупречная репутация, - отмахнулся Диппет. - Альбус, у нас и так куча дел.
- Зато у мистера Реддла она может существенно пошатнуться, - возразил Дамблдор. - Почему вы так спешите отправить его в тюрьму? Я вот в его виновности далеко не уверен.
- Судя по читаемой им литературе и предпочтениях в одежде, не вижу оснований продолжать разговор, - проворчал директор. - Ну, ладно. Думаю, немного времени у нас все же есть. Что вы предлагаете? Только быстро.
- Проверить его при помощи легилименции.
Том не сводил взгляда с заговорщиков. Киган по-прежнему что-то строчил в блокноте, яростно обмакивая перо в маленькую изящную чернильницу. Его поведение продолжало вызывать недоумение. Колдун не должен был так себя вести, ему следовало всеми силами убеждать окружающих в его виновности. И уж точно не позволять Дамблдору применять к нему легилименцию. Или он настолько уверен, что полностью изменил ему память? А если они с Дарреном все давно решили и просто ждут удобного случая, чтобы напасть на Дамблдора, Слизнорта и Скрибония? Подтверждая верность последнего предположения Райс осторожно, чтобы не заметили остальные, отступил в угол, быстро сунув руку в карман штанов.
- Вы, наверное, шутите? - изумился Диппет. - Легилименция? В моей школе? Да ни за что!
- И что в ней такого страшного? - поинтересовался Дамблдор. - Кроме возможности выяснить правду?
- Мне прекрасно известны ваши давние убеждения, - строго произнес директор. - Поступая на работу в школу, вы дали слово, что они в прошлом.
- И слово свое я держу, - с вызовом ответил Дамблдор.
- На кону честь, репутация и, может быть, жизнь ребенка, - неожиданно заговорил Стюарт Киган. - Что может быть важнее? Это заклинание даже не относится к запрещенным. А просто считается нежелательным к применению.
Том уже ничего не понимал. Киган добровольно лез в петлю. Его поступок противоречил всякой логике. Он ведь должен был прекрасно знать, что это Том расстроил все их планы. И вдобавок видел лица многих заговорщиков и слышал их имена. И все равно продолжал защищать. Неужели Киган действительно настолько благороден и честен, как говорил Слизнорт? И жизнь ребенка в его представлении не стоит всех тех благ, что могут принести Англии изменения, которые собираются произвести в стране заговорщики? Или он, словно Поппея, просто забавляется от скуки, разыгрывая комедию? Последнее казалось Тому более вероятным.
- И вы, Стюарт, туда же, - вздохнул Армандо Диппет. - Гораций? Скрибоний? А вы что скажете?
- Ситуация очень щекотливая, - явно недовольный, что к нему обратились, отозвался Слизнорт. - Однако на кону репутация школы. И мне кажется, что если выяснится, что Том не совершал того, в чем его обвиняют, мы все от этого только выиграем.
Директор нервно повел плечами - хитрый Слизнорт, выкрутившись, на прямой вопрос дал весьма неопределенный ответ.
- Уверен, министр отнесется с пониманием, - доверительным тоном произнес Скрибоний. - Особенно в свете последних событий. Сейчас, как никогда, все, что имеет хоть малейшее отношение к темной магии, находится под строжайшим запретом. И наказывается очень сурово. Но своей поддержкой Министерству вы, Армандо, заслужили индульгенцию. И уверен, факт одиночного применения даже не запрещенного, а всего лишь нежелательного заклинания не вызовет лишних вопросов. Я сейчас говорю не столько от своего лица, сколько от лица министра. Мы печемся о тех, кто с нами. Прошу это не забывать.
- Благодарю, Скрибоний. - Директор прошелся вдоль стола. - Осталось решить, кто возьмется проверить воспоминания мистера Реддла. Думаю, сделать это лучше всего вам, Гораций. Вы все-таки его декан.
Слизнорт побагровел и принялся вытирать сочившийся по лбу пот.
- Позвольте отказаться, Армандо, - пропыхтел он, стараясь не смотреть на Тома. - Мне кажется, что сейчас я к такому не готов.
Том быстро перевел взгляд с одного колдуна на другого. Слизнорт виделся ему идеальным кандидатом. Он был уверен, что толстый волшебник, хорошо к нему относящийся, не станет слишком глубоко копаться в его памяти. И постарается ограничиться только нужными фрагментами памяти.
- Понятно... - процедил Армандо Диппет.
- Могу я, - предложил Стюарт Киган. - Я лицо не заинтересованное и оттого беспристрастное.
«Это конец», - понял Том.
Он был уверен, что Киган даже не станет утруждать себя просмотром воспоминаний, а просто объявит о его виновности. И тем самым одним махом решит сразу две проблемы заговорщиков: избавится от опасного свидетеля и защитит Даррена. Чувствуя, как предательски подгибаются колени, Том постарался ничем не выдать своего волнения. Бросив быстрый взгляд на Даррена, он заметил, что парень медленным движением вытащил руку из кармана.