- Вы как-то рассказывали мне о начальном волшебстве. Оно помогло Салазару Слизерину добиться успеха, но оно же его и погубило. По вашим словам, когда оно потребует плату, от него нельзя защититься. Я просто, любопытства ради, хотел уточнить: действительно не существует никакого способа избежать расплаты? К примеру, как-то открутиться? Или откупиться? Переложить, как вариант, расплату на другого человека?
Колдун не спешил с ответом. Он достал прямо из воздуха чашку, до краев наполненную ароматным кофе, и сделал из нее маленький глоток.
- Мой юный маг, - наконец произнес он. - Представь, что на улице дует ветер. Он тебе неприятен, но ты ничего не можешь с ним поделать. Он существует независимо от твоего желания. Ты прячешься от него за крепкими стенами дома, намереваясь пересидеть, переждать в тепле. Но ветер становится сильней, превращаясь в ураган. Он ломает стены твоего дома и добирается до тебя. Ветер - суть природы, естество нашего мира. Ему нет дела до тебя, он не ведает, что творит. Он помогает, надувая паруса и перемещая суда по морю. Но он же их и топит. Моряки любят ветер, но они же его боятся. Так же и начальная магия. Она является источником волшебства. Без нее мы бы не сотворили даже самого простейшего заклинания, никакие бы палочки нам бы не помогли. Невозможно бороться со стихиями, мой юный маг. Если они обрушатся на тебя, то тебе конец. Единственный способ остаться в живых - избегать их, пользуясь малой толикой тех возможностей, что они предоставляют.
«По возможности их избегать, - мысленно повторил Том. - А с этим то как раз проблема».
Он взял появившуюся на столе чашку капучино и начал пить из нее небольшими глотками. Напиток оказался горячим, обжигающим язык и горло, но Том пил, не замечая боли.
- Вы говорили, что эта сила помогает только избранным, - произнес он.
- Достойным, - поправил колдун. - Начальная магия сама, по известным исключительно ей причинам, решает, кому помогать, а кого не замечать.
Том отрешенно смотрел на свои ногти. Испарилась последняя надежда. Он должен могущественнейшей силе некую плату, и независимо от его воли и желания она в свое время потребует ее. Ему остается только ждать. Но он не собирался провести жизнь, трепеща, когда настанет момент расплаты. Начальное волшебство сочло его достойным не потому что он такой хороший или потому что, всеми брошенный, нищенствовал в приюте. Она выбрала его, потому что он жаждал этой силы, стремился к ней всей душой и был готов принять. Пользуясь предоставляемыми первородной магией возможностями, он получает шанс прожить пусть и короткую, но яркую жизнь, добившись всего, к чему стремится. Но у него есть выбор - отказаться от силы и, может быть, дотянуть до старости, существуя серо и никчёмно.
Ни один из вариантов Тома не устраивал. Ему невыносим был сам факт того, что кто-то или что-то, пусть даже величайшая на земле сила, имеет над ним власть. Вот если бы стать бессмертным... Тогда он обрел бы все, не рискуя собственной жизнью.
- Больше вас никто не держит взаперти, - желая отвлечься, прервав довольно продолжительное молчание, произнес он. - И вы вольны делать что захотите.
- Да, мой юный маг, благодаря тебе я свободен. - Колдун откинулся на спинку дивана. - Выглядит до смеха неправдоподобно, но из песни слов не выкинешь: меня, именем которого мамы продолжают пугать непослушных детей, спас школьник, ученик второго курса. Стыдоба, однако... Могу я для тебя что-то сделать? В знак, как говорится, признательности.
- Я как раз собирался попросить. - Том не был уверен, что поступает правильно, но решил рискнуть. - Научите меня защищать свой разум от постороннего вмешательства, обучите окклюменции.
- Что ж, с превеликой охотой, - согласился Григорий Раскольд. - В прошлом году, помнится, я показывал тебе возможности легилименции. Они тебя еще весьма поразили.
Том с содроганием вспомнил тот день. Тогда он, так гордившийся своим умением проникать в разум и сознание других людей, на довольно продолжительное время впал в мир грез и фантазий, внушенных ему Григорием Раскольдом. И покинул их не раньше, чем колдун позволил ему вернуться в реальность.
- Начнем с простого, - предложил волшебник. - Я попробую узнать, что ты ел на ужин. А ты всеми силами препятствуй мне. Обещаю, смотреть стану только непосредственно относящееся к ужину.
Наученный горьким опытом, Том на сей раз не ожидал ни произнесенного вслух заклинания, ни взмаха волшебной палочки. Едва в воздухе затихло последнее сказанное мужчиной слово, как Том постарался абстрагироваться от всего и в первую очередь не думать о том, что делал сегодня вечером в Большом зале.