Повинуясь инстинкту, а на самом деле не соображая, что творит, Том врезал Даррену носком ботинка по колену. Палочка дернулась в сторону, и заклятие ушло вправо, взорвавшись и окатив Тома осколками поломанных плит. Ощущая, как по телу разливается адреналин, заслоняя собой боль и тошноту, Том вскочил и выхватил из рукава свою палочку. Мысли сделались ясными и четкими. Он наблюдал за своими действиями, словно со стороны, отстранясь и не испытывая страха. Бежать смысла не было. Противник всего в нескольких шагах и непременно догонит. Оставалось одно - вступить в бой и надеяться, что он сумеет выйти из него победителем, как ранее получилось с Амадеусом.
Плавно двигаясь к стене, Том элегантно взмахнул палочкой и послал в Даррена целую серию заклятий. Тот с легкостью их парировал. На губах парня заиграла довольная улыбка, в глазах вспыхнул озорной блеск.
- Давай, Том! Давай! - выкрикнул он, сооружая двумя короткими движениями палочкой перед собой большой прозрачный щит, переливающийся едва заметным голубым оттенком.
Том собрал все свои силы и метнул в Даррена новую порцию заклинаний. Все они угодили в щит, мгновенно поглотивший их.
- А теперь моя очередь! - осклабился парень и подкинул щит вверх.
Быстро его раскрутил и бросил. Вращаясь с бешеной скоростью, тот устремился на Тома и, немного не долетев, взорвался яркой вспышкой, окатив обжигающе-ледяным дождем. Не давая опомниться, Даррен выбил у Тома из руки палочку и отбросил далеко в сторону.
Оказавшись безоружным, Том начал медленно отступать. Весело хохотнув, парень послал в него серию разноцветных заклятий. Стены, пол и потолок коридора сотряслись от мощнейших взрывов. Отовсюду посыпались обломки камней и плит, воздух наполнился пылью и яркими вспышками.
Пытаясь избегнуть водопада кирпичей, Том почувствовал, как парочка их все же вскользь коснулась головы и правого плеча. Рухнув на колени, он прикрылся от них руками. Но очередной взрыв подбросил его высоко вверх. И почти сразу он ощутил, как через тело пробежала волна обжигающей боли. Все испытываемые им до этого мучительные спазмы в животе, тошнота и головокружение показались ему ничтожными по сравнению с тем, что он переживал сейчас. Он словно пребывал в центре сжигающего все на своем пути пожара. Каждая клеточка пульсировала и вопила от нестерпимой боли. Он медленно тонул в раскаленной лаве, чувствуя, как пузырится и отслаивается кожа. Слезы текли обильным потоком и тут же высыхали. Зрение пропало, погрузив окружающий мир в темноту.
Смерть теперь казалась благом, чудесным даром, несущим избавление от мучений. Он жаждал и одновременно страшился ее - вдруг любивший захаживать в приют священник был прав и смерть не принесет блаженный сон, а, напротив, ввергнет в пучину еще больших страданий, вдобавок длящихся вечность. В самом отдаленном уголке души слабым, едва осязаемым огоньком вспыхнул протест. Разрастаясь, он становился сильнее, превращаясь в волну возмущения. Боль медленно, словно вода во время отлива, отступила. Следом рассеялась тьма, сменившись ярким светом, а за ним исчез жар, уступив место прохладе каменных плит.
- Это невозможно... - Самодовольная ухмылка, игравшая на губах Даррена, мгновенно исчезла. В глазах промелькнуло непонимание, смешанное со страхом. - Ты?.. Как ты смог?
Не обращая внимания на тошноту и головокружение, Том медленно поднялся и презрительно скривился. Парень отшатнулся. Он сейчас ничем не отличался от обычных приютских сирот, в панике трясущихся, едва они оказывались с Томом наедине.
- Прочь с дороги! - потребовал он. - Или, клянусь всеми великими волшебниками, убью!
В первый момент ему показалось, что Даррен покорно посторонится, позволив уйти. Но вместо этого лицо парня исказила гримаса ярости.