Наконец войдя в свою гостиную, я сразу же направилась к камину и бросила в него всё это время бережно сжимаемый в кулаке бумажный шарик. Проведя ладонью по каминной полке, добыла кристалл для розжига, присела на корточки и поднесла его к записке, посылая небольшой магический импульс в середину прозрачного камня. Шарик мгновенно вспыхнул, не оставив после себя и щепотки пепла.
Уничтожив улику, расслабленно выдохнула и... вспомнила про припрятанные за тумбочкой листы. Вот, демон! Эти улики пострашнее будут! Тут же вскочив, я устремилась в спальню, решив немедленно уничтожить и их. Влетев в комнату, я замерла, изумлённо глядя на вальяжно лежащую на моей кровати Мотильду.
От вида горничной в моём новом платье из невесомого, нежно-голубого шёлка, все мысли о бумагах вылетели из головы, а их место заняла горькая мысль, что этот наряд мне безумно понравился, теперь же надеть его я не смогу! Это ж получится что-то вроде того, что императрица за служанкой донашивает!
– И как это понимать? – поинтересовалась я холодно.
Всё же соизволив меня заметить, Моти вскочила и, глядя на меня полными ужаса глазами, залепетала:
– Ты уже пришла? Я не думала, что ты так быстро вернёшься...
– Нужно было задержаться, чтобы ты ещё и моё нижнее бельё успела примерить? – надменно выгнула я бровь.
Оценив пунцовый цвет лица и затравленный взгляд, поняла, что тут я всё-таки опоздала. Представив, сколько раз я уже носила трусики после неё, я брезгливо поморщилась и гаркнула:
– Пошла вон! Всё, что на тебе надето, можешь оставить себе, и пару дней не показывайся мне на глаза!
Всхлипнув, Моти прижала ладонь ко рту и, останавливая рыдания, стремглав выскочила из спальни.
Ну и ладно, зато никто не будет совать нос в мои дела. А то утром, объясняя, что разорвала шнуровку корсета, потому что очень хотела спать, а он ужасно давил, я чувствовала себя полной дурой. Не знаю, поверила ли Моти, что я сама смогла так надругаться над развратной вещичкой...
Подойдя к зеркалу, сняла с головы диадему и, покрутив её в руках, любуясь блеском камней, положила на туалетный столик. Успела вытащить лишь одну шпильку, как в спальне императора раздались шаги, вынуждая меня настороженно покоситься на дверь в смежную комнату.
31
31
ГАРИМА.
Ожидание не продлилось ни минуты. Дверь в апартаменты Фреда резко распахнулась, показавшийся в проёме муж стремительно преодолел разделяющее нас расстояние, остановившись в полушаге от меня. Скользивший по моему лицу изучающий взгляд пугал, сверкая лихорадочным блеском.
– Фред? – позвала я тихо, нарушая затянувшееся молчание.
– Слушай меня внимательно, дикарка, и не перебивай!
От приказного тона я замерла, гадая, что же случилось. Страх, что император узнал о моём ночном приключении, липкими щупальцами пробрался в душу, вынуждая стиснуть в кулаки мгновенно задрожавшие пальцы.
Обойдя по дуге, Фред встал у меня за спиной и вытащил шпильку из моей причёски, небрежно бросая её на столик.
– Никто не посылал приглашение графине Нуарро, и она действительно проникла на бал по недосмотру. Не буду обвинять в этом Калиба – сам молодец, не подумал, что она настолько изворотлива.
Пока он говорил, количество шпилек на полированной столешнице росло. Волосы локон за локоном падали на спину, а я всё так же стояла не в силах пошевелиться. Только облегчённо выдохнула, поняв, что мои страхи напрасны: супруг просто решил объясниться и не собирается предъявлять претензии по поводу незаконного проникновения в его сокровищницу.
– Клянусь, больше во дворце она не появится! Лауру с позором выкинули за ворота. Теперь ты веришь, что я не лгал тебе вчера? – поинтересовался он вкрадчиво, зарываясь пальцами в пряди моих волос.
– Почему ты так с ней поступил? Насколько я помню, изначально ты приказал Риду всего лишь проследить, чтобы она ушла, – спросила чуть слышно, чувствуя как разжимаются тиски, весь вечер сдавливавшие моё сердце.
– Она попросила поговорить с ней, я согласился, а эта гадина подлила мне возбуждающее зелье. Я никому не позволю безнаказанно плести интриги за моей спиной...
От злости, прозвучавшей в его голосе, я вздрогнула. Страшно представить, что муж сделает со мной, если узнает о моей миссии, раз из-за, по сути, безобидной выходки так рассвирепел. Тем временем Фред, оставив волосы в покое, развязал ленту на платье и спустил его с плеч. Глядя на то, как оно медленно упало к моим ступням, я, оставшаяся лишь в трусиках и кружевной камисоли, нервно облизала губы и, скорее чтобы не молчать, спросила: