– Скорее перенервничал. Забудь, это не важно. Как ты узнала, что я вернулся?
– Нуу... Ваше величество, вы так орали на стражу, что ваше появление не могло остаться незамеченным! – рассмеялась она в ответ. – Откровенно говоря, я побаивалась к тебе идти – вдруг тоже нарвалась бы на нагоняй?
– Ни за что! Я же не монстр, орать на таких ласковых невинных девочек. Иди ко мне, – позвал и, обхватив тонкое запястье, потянул супругу обойти кресло.
Усадив Гариму к себе на колени, я удивлённо оглядел распущенные волосы, махровый халат и скользнул к ступням, тут же проворчав:
– Опять ходишь голыми ножками по холодному полу?
– Так-то на нём лежит очень тёплый и мягкий ковёр.
– А почему в халате?
– Разве нам нужно что-то ещё?
Вопросительно выгнув бровь, девушка развернулась, располагаясь удобней. Оседлав меня, она прижала колени к моим бёдрам и, обвив шею руками, приникла к губам робким поцелуем.
36
36
ФРЕДЕРИК.
Скользнув ладонями по спине девушки, опустил одну на её затылок и, зарываясь пальцами в волосы, притянул её ближе. Пока я посасывал и прикусывал мягкие, податливые губы, второй ладонью поглаживал спину, отчего Гарима, прогибаясь, льнула ко мне, потираясь промежностью о пульсирующий член.
Это... Охренительно! И почему я раньше не любил целоваться?! К тому же мозг просто взрывается от мысли, что она сама ко мне пришла, так доверчиво предлагая стать её первым мужчиной. Нет – единственным! Никого даже близко к ней не подпущу! Вся моя, от макушки до пяточек!
Толкнувшись языком в горячий ротик, медленно потянул пояс халата. Распахнув полы махрового одеяния, оторвался от пухлых губ и, отстранившись, посмотрел в помутневшие от желания глаза. Опустив взгляд ниже, тяжело сглотнул и сипло пробормотал:
– Ты...
– Да… Я подумала: трусики… нам тоже ни к чему... – прошептала супруга отрывисто.
Неторопливо снимая халат с хрупких плеч, я любовался обнажающимся телом, иногда забывая дышать. Отшвырнув ненужную тряпку, собрал рассыпавшиеся по плечам волнистые, чёрные, как самая непроглядная ночь, волосы и перекинул их за спину своей красавицы, чтобы шелковистые пряди не мешали мне наслаждаться самым восхитительным зрелищем на свете. Очертил подушечками пальцев выступающие ключицы и сжал набухший сосок. Покручивая и слегка оттягивая нежную плоть, смял второе полушарие в ладони и метнулся взглядом к раскрасневшемуся личику. Выдыхая стоны и ерзая на изнывающем от возбуждения органе, Гарима из-под полуприкрытых ресниц не отрываясь смотрела на мои губы.
Как же заводит такое откровенное желание, потребность в моих ласках... Склонившись, втянул в рот измученный сосок, мягко перекатывая его языком и осторожно нажимая зубами. Вскрикнув, девушка так резко выгнулась, подставляя мне грудь, что я едва успел подхватить её под спину. Крепко прижав супругу к себе, не удержался и настойчиво толкнулся между разведённых ног. Нежное тело тут же задрожало и в мои плечи вонзились острые ноготки, кипятя кровь и будя во мне что-то запретное, практически звериное. До искр перед глазами захотелось содрать с себя полотенце и с рыком, до упора войти в невинное лоно. Невинное... Эта мысль отрезвила.
Очертив ладонями гибкий стан, провёл языком по тонкой коже шеи, слизывая солёную каплю пота, и проник рукой между наших тел, зажал большим и указательным пальцем чуть подрагивающий клитор и осторожно его покрутил. Часто задышав, девушка приподнялась, вцепилась в край полотенца и судорожно его дёрнула, пытаясь развязать. Ткань мгновенно подалась, обнажая вырвавшийся на волю орган. Обхватив его пальцами, Гарима провела по пульсирующему стволу вверх-вниз и направила его в себя. Разумеется, неумело.
Подхватив её под попу, приподнял и прижался головкой к умопомрачительно влажному лону. Медленно опуская дикарочку на свой член, я не отводил взгляда от широко распахнутых глаз. Уперевшись в преграду, замер, боясь причинить супруге боль, всё-таки девственниц я раньше не портил. Но она сама подалась мне навстречу и, вздрогнув, полностью вобрала в себя пылающую плоть, прижимаясь своими бёдрами к моим.
Убрав растрепавшиеся пряди волос за ушки, я провёл большими пальцами по уголкам миндалевидных глаз, стирая крошечные слезинки, и чуть слышно спросил:
– Очень больно, розочка?
– Немного совсем... – заверила она, наконец моргнув.
– Ты плачешь, – не поверил я её словам.
– Ммм, может, от счастья? – прошептала она задумчиво и, улыбнувшись, прильнула к моим губам.
Отвечая на поцелуй, крепче стиснул упругие ягодицы и приподнял девушку, тут же вновь опуская. Гарима расслабилась, пара медленных толчков и она сама начала насаживаться на напряжённый орган, скользя ладошками по моим плечам и груди, изучая каждую мышцу. Ощущая лёгкую вибрацию плотно обхвативших член стеночек, я плыл, входя всё сильнее, глубже, жёстче. Жена откинула голову, отчего кончики её волос, лаская, касались моих колен и, приоткрыв от наслаждения рот, стонала всё чаще, громче, несдержанней.