И те являются.
Семь уродливых старух возникают прямо из воздуха. Похоже, Паола ничуть их не боится. Они обещают отомстить за Консуэлу, но за это старшая сестра должна отдать жизнь. Она соглашается.
И тогда начинается хаос.
Джессика снова становится свидетельницей жестокой резни. Люди в зоне для купания в одно мгновение сходят с ума. Начинают бросаться друг на друга, избивать и резать. Один за другим убивают рядом стоящих, не различая — взрослые то, старики или дети. Джесс видит, как бармен перерезает горло мисс Ридли и бросает ее в бассейн. Следом туда падают еще несколько людей. Воды всех бассейнов окрашиваются в красный цвет. И тут раздается смех. Джессика поворачивает голову и видит Паолу, за спиной которой выстроились древние ведьмы. Паола радостно смеется, наблюдая, как гибнут отдыхающие. Вскоре основная буря затихает. Раненые доживают последние минуты. И тогда Паола громко произносит:
— Вы не помогли моей сестре. Никто не поможет вам!
После чего заносит над собой руку с ножом и без промедления вонзает его в собственное сердце.
.
Джессика распахнула глаза и обнаружила себя рядом с бассейнами. Она едва устояла на ногах. Здесь больше не было крови. Девушка вновь почувствовала озноб. Дождь еще лил, и холодный ветер нещадно терзал волосы и одежду.
Многое встало на места.
Старух избивали, некоторых жестоко насиловали перед смертью. Женщины смотрели на это, смеясь. Теперь смеются они, проделывая с женщинами то же самое каждый день.
Их заставили мучиться, теперь они заставляют мучиться других. Их заставили заплатить за деяния, неугодные обществу, — они придумали штрафы и взимают за них плату. Такую же чудовищную, какую взяли с них.
Новый порыв ветра пробрал до костей. Что-то изменилось, и через несколько мгновений Джессика поняла: она здесь не одна.
Медленно повернувшись, девушка встретилась глазами с шестью жуткими старухами. Трудно было узнать в них несчастных женщин, которых убили ни за что, но перед ней стояли они. Все до единой молча вперили в нее злобные взгляды. Девушка попятилась, но внезапно кто-то положил руку ей на плечо.
Паола.
— Теперь ты знаешь правду. — Ведьма обошла ее и встала напротив. — Знаешь, что здесь случилось. По-прежнему считаешь нас монстрами?
Джессика почувствовала себя разрушенной. В прошлую встречу с Паолой, которая состоялась меньше часа назад, она была уверена в себе, но сейчас показалось, что ведьма может раздавить ее одним пальцем.
— Чего ты от меня хочешь? — прошептала она синими от холода губами.
— Разве не очевидно? Ты — одна из нас, но противишься этому.
— Я не убийца.
— И мы ими не были. — Снисходительная улыбка тронула губы Паолы. — Эти женщины — она обвела рукой старух — никому не причинили зла, но люди решили, что они опасны, и жестоко расправились с ними. Ты все видела. Неужели тебе не стало их жалко? А Консуэлу? Меня? Тех тварей не волновала умирающая горничная. Они просто веселились, и никто не пошевелил пальцем, чтобы ей помочь.
— Мне жалко, — призналась Джесс. — Всех вас. Но разве то, как с вами поступили, является поводом убивать всех подряд? Моя семья не желает вам зла. Господи, мы о вас даже не знали!
— Правда? А вот твой дед хорошо знал. Особенно Консуэлу. Он ее и убил.
— Она сама это сделала! — воскликнула Джессика. — Как ты не поймешь? Допустим, Лэнс Хатчерсон был ублюдком, но это не значит, что вся его семья такая.
— Яблоко от яблони недалеко падает.
— Вообще-то, далеко. — Во взгляде Джессики появилось презрение. — Признай: тебе нравится убивать. Ты получаешь радость, глядя, как мучаются другие. И думаешь, что я такая же. Но нет — я другая. Я ненавижу убийства и ненавижу тебя. Можешь сделать со мной что хочешь, но я никогда не встану на твою сторону.
Паола рассмеялась. Прямо как тогда, в ночь резни: громко, злобно, победно.