Начало. Зарождение проклятия
1775 год.
Невысокого роста блондинка торопливо шагает по темно-зеленому лесу, время от времени оборачивается, нервно закусывая губу, и вновь продолжает двигаться вперед. Она небрежно наступает старыми сандалиями на лужи, образовавшиеся после дождя, от хлыста грязи и неаккуратного шага подол ее бежевого подъюбника сразу же окрашивается в неприятный светло-коричневый оттенок. Но девушку это вовсе не беспокоит. Она поскорее хочет добраться до озера, их места.
С замирающим сердцем в груди блондинка быстро выходит из чащи леса. Она непонимающе осматривается по сторонам, не замечая возле себя ни единой живой души. Сумеречные лучи солнца яркими блестками переливаются на темно-синей воде, ветер гоняет листву и пыль, заставляет их кружиться в танце, поднимает то высоко над землей, то резко отбрасывает, вдоволь наигравшись.
Девушка морщится, зыбко потирает плечи от прохладного весеннего ветра, все еще сохранившего в себе остатки недавно прошедшей зимы. Как только она узнала, что он вернулся в поселение, то сразу же незаметно улизнула из дома, на их место, ведь знала, что он будет ее ждать.
— Ну где же ты… — нетерпеливо произносит девушка, а затем медленно подходит к воде. Блондинка опускается на корточки, наклоняется вперед, чтобы понаблюдать за солнечными бликами, играющимися с шумными волнами. Она грустно хмыкает, и сразу же водит рукой по прохладной воде, чтобы смыть свое отражение и не смотреть на него.
Девушке нравилось свое стройное тело, которое она любила подчеркивать корсетами на веревках, волнистые светлые волосы, доставшиеся ей от отца, но одно она так и не смогла в себе полюбить.
Глаза.
Большие черные глаза, как наследство, передавшееся ей от матери, служили напоминанием ее черного происхождения. То самое клеймо, от которого она никогда не сможет избавиться. Пугающие глаза, при виде которых любой из поселенцев отводил взгляд и сразу же переходил дорогу, лишь бы не сталкиваться с ней, чтобы не накликать на себя беду. Ей всегда было больно слышать перешептывания женщин возле колодца, называющих ее дочерью ведьмы, плюющих в ее адрес мужчин. Все поселение ненавидело их с мамой, и, если бы страх не был так велик, они бы непременно продолжили процесс над ведьмами, который только совсем недавно затих.
Девушка уже и смирилась с этим клеймом, сдавливающее ее шею не хуже тугой веревки, но вдруг она встретила его. Красивый, высокий, принадлежащий знатному роду. Она до сих пор не понимает, что он нашел в ней, но всегда будет ему благодарна за то, что он принял ее, подарил веру, поддержку… и любовь.
Она вздрагивает, когда ощущает на своей голове плетеный венок из полевых цветов, недавно распустивших свои первые бутоны. Девушка широко улыбается и быстро оборачивается, заметив перед собой высокого парня крепкого телосложения. Его небесные глаза смотрели прямо в ее черные, от чего улыбка на мужском лице становилось еще шире. Ветер сразу же позабыл о листьях и пыли, переключил свое внимание на его каштановые волосы, начал колыхать их из стороны в сторону.
— Луи… — тихо шепчет девушка.
— Альма… — Луи раскидывает руки в стороны, приглашает девушку в свои объятия, на что она охотно соглашается и сразу же прижимается к его темно-зеленому камзолу.
— Я думала, ты уже не придешь…
— Как я мог не прийти к любви всей своей жизни? — парень отстраняется от девушки, оставляет короткий поцелуй на одной ее щеке, затем на второй, пока наконец не накрывает своими огрубевшими губами ее, напоминающие нежный лепесток алой розы.
— Но тебя не было месяц! — Альма отстраняется от Луи, а затем, не выдержав, вновь прикасается к его губам, желая покрыть поцелуями каждый миллиметр его кожи. — Ты обещал, что твоя поездка затянется на пару дней, ты даже не писал мне.
— Я знаю, душа моя, я виноват перед своей розой, — тихо отвечает Луи, и вновь прижимает к себе девушку. — Отец расширяет плантации в соседнем поселении, я помогал ему и… ты знаешь, что я не мог написать тебе.
Альма грустно выдыхает, сдержанно кивает головой, и утыкается носом в его шею.
Она знает.
Господин Мюррей солидарен с жителями поселения, считает ее мать ведьмой, а саму Альму пропавшей душой. Такой высокопоставленный земледелец, чьими землями кормится большинство поселений, которые он сдает в аренду белым фермерам, как Бертран Мюррей, ни за что не позволит своему сыну тягаться с такой, как она. Именно поэтому им приходится втайне встречаться и наслаждаться пару минутами в объятиях друг друга.
— Ты расстроилась? — Луи осторожно поднимает Альму за подбородок, внимательно смотрит в ее глаза.